9  

Таня слушала, не перебивая, давно уже положив вилку на стол. Есть больше не хотелось, столовая уже не казалась ей такой приветливой и уютной. Из кухни показалась Матильда. Подойдя к столу, она осведомилась по-английски, всем ли довольны гости? Ольга дружески махнула ей рукой:

– Мы закончили, спасибо! Сделай нам кофе!

– Я испекла пирог с лимоном. – Хозяйка гостиницы обращалась только к Тане, пытаясь поймать ее взгляд. Она явно встревожилась, отметив изменившееся выражение ее лица. Та попыталась улыбнуться в ответ, но не смогла – у нее в голове все еще звучали слова Ольги. «Убийца ничего этого не знал». – Это семейный рецепт, надеюсь, вам понравится. Принести еще чего-нибудь?

Таня наконец встряхнулась и нашла в себе силы поблагодарить Матильду, которая смотрела на нее уже с настоящей тревогой. Хозяйка удалилась, а девушка повернулась к переводчице:

– Вы сказали, это было убийство. Как он умер?

– Мне вообще-то не полагается с вами это обсуждать, – смутилась та, – но, в конце концов, я в полиции не служу и подписки не давала... Два выстрела из пистолета – в грудь и в голову. Настоящий бандитизм!

И сочувственно вздохнула, явно ожидая Таниной реакции. Однако та восприняла эту новость без видимых эмоций – они отчего-то не зашкалили, как будто она рассчитывала услышать нечто подобное. Таня сама удивлялась своему спокойствию и теперь могла сказать, что приняла верное решение, когда уехала в Грецию одна. «Если бы я взяла с собой Пашину маму... А если Наташку – страшно представить, что она могла бы тут устроить! Она бы билась в истерике, как тогда, в первые дни после того, как он перестал звонить! Мы все думали, что кончится больницей, ее даже парень бросил, испугался, что связался с психопаткой! Только клин клином и вышибло – тогда она принялась страдать из-за парня, и понемногу все сошло на нет. Что ж, я сделаю для Пашки последнее, что могу сделать. Опознаю его и позабочусь, чтобы тело перевезли в Москву. Мне почему-то совсем не страшно, только как-то тяжело и не по себе, будто я взвалила на себя чужое дело... Но ведь даже Иван сказал – поезжай, а он-то первый мог возмутиться. Против была только мама. Ей все кажется, что я маленькая и со мной может что-то случиться. Надо позвонить ей и сказать, что я живу в таком городке, где даже нет полиции. Интересно, это ее успокоит?»

Она пила кофе, ела еще горячий пирог с лимоном, время от времени разгоняла повисший над столом табачный дым – Ольга в одиночку приканчивала бутылку вина и теперь курила не останавливаясь – и снова думала о том, от чего ее уберегла судьба, не дав отправиться в Грецию вместе с Пашей четыре года назад. «А случилось бы ЭТО, если б с ним поехала я?» – впервые задала она себе вопрос и не смогла на него ответить. «И ЧТО с ним вообще случилось? Два выстрела, понятно. Но почему?! Это настолько не вяжется с Пашей, что как будто вообще сказано не о нем... Может, это все-таки не он?» Таня знала только одно – кем бы ни был человек, которого ей предстояло опознать, что бы с ним не случилось, это произошло здесь, неподалеку от этого безмятежного городка на берегу искрящегося бирюзового моря, и так же пели петухи в окрестных деревнях, и вращались на холмах ветряные мельницы, и такой же вкус был у хлеба и вина в гостинице улыбчивой златовласой Матильды.

«Лучше не говорить маме, что здесь нет полиции, – решила Таня, отодвигая опустевшую чашку и первой поднимаясь из-за стола. – Иногда это звучит пугающе!»

Глава 2

Она открыла глаза, когда в номере было уже совсем темно, и некоторое время не понимала, где находится, почему так тихо и рядом с нею нет Юрия Долгорукого, который всегда спал под мышкой у хозяйки. «Греция! – вспомнила она через полминуты и села на постели, пытаясь прийти в себя. – Мармари! Сколько же я спала? Нам надо ехать в полицию, в Каристос, а Оля меня не разбудила!»

Она соскочила с постели, отдернула плотную штору, открыла дверь на балкон и вышла туда босиком, в одной майке, поеживаясь от свежего вечернего воздуха. Это мигом привело ее в себя – все-таки был октябрь, тело разом покрылось «гусиной кожей». Перегнувшись через перила балкона, она, насколько смогла, охватила взглядом фасад отеля. Все окна, которые ей удалось увидеть, были темны, только внизу, под навесом крыльца, виднелся свет. Отель был пуст – об этом говорила и глухая тишина, царившая в большом здании. На миг ей стало жутко, Таня вернулась в номер, включила свет и телевизор, взглянула на часы. Половина девятого – конечно, она проспала все на свете. Не успела Таня подумать об этом, как на столике у кровати зазвонил телефон. Она схватила трубку и услышала заспанный голос Ольги:

  9  
×
×