Лейб-гвардии майор

– Нет, личность его еще предстоит установить. Хуже всего, что вор, похоже, знал, что крадет. Не удивлюсь, если окажется, что мы имеем дело с внутренним комплотом. Кто-то хочет крепко насолить ея императорскому величеству, ну да не о том пока речь. Пандульфи ненароком проговорился Басмецову, и теперь мы немного осведомлены о злодейских планах. Вор передал документы Пандульфи, тот уже вручил их Терсье. Сегодня днем кавалер отбывает на санном поезде во Францию.

Фамилия кавалера мне сразу показалась знакомой. Где-то я уже ее слышал, причем определенно во времена прошлой жизни. Покопавшись в памяти, вспомнил «Пером и шпагой» Пикуля: фамилию Терсье носила весьма могущественная персона из не очень отдаленного будущего – участник так называемого «тайного» кабинета короля Людовика XV, по сути дела, глава французской разведки, который через всю жизнь пронес ненависть к России. В 1734 году он, будучи секретарем французского посольства, сопровождал сбежавшего из осажденного русскими войсками Данцига короля Польши Станислава Лещинского. Вполне возможно, влиятельный вельможа и кавалер Терсье – одно и то же лицо. Просто пока кавалер находится в самом начале своей карьеры. Кто знает, может, успешно доставленные бумаги русского министра как раз и позволят ему встать на несколько ступеней выше. А там и до вхождения в состав секретного правительства Франции недалеко. Было бы здорово резко приземлить будущего врага, подставив ему сейчас подножку.

Сам Терсье приехал в Петербург, чтобы прозондировать почву на предмет установления нормальных дипломатических отношений между нашими странами. Попутно, видимо, решил поиграть в шпионские игры. Почему бы не побить этого «Штирлица» на его же поле?

– Какую задачу вы хотите мне поставить, Андрей Иванович? – спросил я.

– Под вашим командованием хорошо ходят хорошо обученные люди. Они многое умеют. Доверить столь деликатное дело своим архаровцам я не могу, они таких дров наломают, только хуже будет. Сделайте так, барон, чтобы кавалер уехал из России, но до Франции не добрался, – приказал Ушаков.

Похоже, мне отводилась роль банального ликвидатора. Глава Тайной канцелярии хочет, чтобы мои парни шлепнули француза где-то по дороге и забрали документы. Меня аж передернуло.

– Чистеньким хотите остаться? – с иронией спросил генерал-аншеф, от которого не укрылось отвращение на моем лице.

– Не совсем, – признался я. – Ради страны можно и замараться, даже в чужой крови. Хотя пачкаться в ней отнюдь не обязательно. Не обидитесь, если позволю себе дать несколько советов?

– На дельные советы не обижаются, – усмехнулся Ушаков. – Любишь ты меня озадачивать, фон Гофен. Говори, чего удумал.

– Я предлагаю не убивать кавалера. Если он исчезнет в России, проблем не оберешься. Французы нас потом вопросами замучают. Я, конечно, понимаю, что по сравнению с войной это так… ерунда на постном масле, но почему бы не провернуть операцию посложнее. Давайте подсунем кавалеру «куклу» – какую-нибудь фальшивку, которую доверенные люди из ведомства Остермана обстряпают так, что и комар носа не подточит. Пускай этот Терсье отвезет ее своему королю, пусть голову ломают. Главное, чтобы в итоге получился один громкий пшик. Вот и выйдет, что Терсье впустую прокатился на деньги французских налогоплательщиков.

С последней фразой я, видимо, чуток перестарался. Здесь так выражаться пока не принято, но Ушаков и глазом не моргнул.

– А кто подбросит французу фальшивые бумаги? Ведь не сами пойдете, барон?

Я вспомнил Ваньку Каина, улыбнулся:

– Конечно, не сам. Есть подходящая личность на примете. Можно сказать, природный талант. С ним мы и сделаем все в полном ажуре, Андрей Иванович. А если не выгорит, убить француза завсегда успеем.

Ушаков нашел мои доводы резонными и решил, что предложенный план на порядок лучше первоначального. Пока поднятая на уши контора Остермана сочиняла бумаги для «куклы», я отправился на поиски Ваньки Каина. Прославленный бандит жил в собственном доме, вряд ли выстроенном на честно заработанные деньги. Жилище свое он превратил в мини-крепость, но, узнав, что к нему прибыл не кто иной, как его литературный кумир Игорь Гусаров, хозяин сей грозной обители мигом сделался мил и приветлив. Вот уж не ожидал, что в этом темном во всех отношениях типе возникнет тяга к сочинительству и он резко изменит привычный образ существования. Воистину жизнь способна преподнести нам массу сюрпризов.