Страх перед страхом

Та раздраженно ответила:

– Я пока еще не сошла с ума! Что видела, то видела, причем я там была не одна. У меня есть свидетель.

Она не стала уточнять, что свидетель этот уже мертв. Тем более что на Алину это замечание произвело впечатление – она сразу пошла на попятный:

– Да я же ничего и не говорю. Родители Жени могли просто ничего не знать. А что девица она двуличная – это я уже успела сообразить.

И женщина пообещала: как только ей удастся отследить кого-то, кто входит в ту квартиру, она незамедлительно свяжется с Татьяной. Та напомнила про коробку конфет, и Алина назначила точное время. Договорились, что Татьяна зайдет к ней, как только освободится на работе, около шести часов.

До поздней ночи женщина занималась уборкой – собирала грязное белье, вытирала пыль, осторожно передвигала сдвинутые с мест столы и стулья. Алексей не удосужился прибраться хоть немного, и это злило Татьяну больше всего. «Ушел, как с вокзала, будто это его не касается!»

Она вышла замуж рано, до замужества жила с матерью и отцом и никогда не испытывала, что такое настоящее одиночество – когда некого попросить помочь, не к кому обратиться, не с кем поругаться… Это состояние было совершенно новым, но пока не то чтобы тревожило – скорее, злило ее.

Она очень устала и легла спать, дав себе слово отдохнуть хотя бы несколько часов. Что бы ни случилось – жизнь продолжается! Лежа в постели, ощущая непривычную пустоту рядом с собой, она спросила себя – а чувствует ли она что-нибудь вроде ревности? Вроде оскорбленной любви? И с облегчением поняла, что ничего подобного не испытывает. Впрочем, облегчение было мимолетным. В следующий момент ей вдруг стало страшно. «Умерла дочь, а я будто каменная – все даже удивлялись, как я хорошо держусь. Что уж хорошего… Теперь ушел Алеша, а ведь он мне не чужой, он был единственным близким человеком в последние годы. А я? Ну поплакала, ну напилась… А теперь мне нисколечки не больно, ну ничуть! Что же это такое? Неужели у меня в самом деле нет сердца? И муж был прав, когда упрекал меня в бесчувствии?»

С этой тревожной мыслью она заснула – когда тьма за окнами стала постепенно наливаться молочной белизной.

* * *

– Устроят ее такие конфеты? – Татьяна протянула коробку.

Алина бросила беглый взгляд и отмахнулась:

– Да не хватало еще об этом беспокоиться! Все сожрет.

Татьяна невольно улыбнулась – так забавно это произнесла ее новообретенная знакомая. Та пригласила ее в комнату. Со времени последнего визита Татьяны тут произошли кое-какие изменения. Обои были уже наполовину наклеены, а в тех местах, куда у Алины руки еще не дошли, красовались свежие пятна просыхающей штукатурки. Та небрежно заметила:

– Завтра закончу.

– Вы все одна. – Татьяна обвела взглядом стены. – И вам никто не помогает?

– А кому помогать, – легко откликнулась та, ногой сгребая обрезки обоев, чтобы подойти к окну. Алина плотнее прикрыла створку, объяснив, что иначе, от притока свежего воздуха, обои будут сохнуть неравномерно. И так же просто, не требуя сочувствия, объяснила, что давно уже перестала ждать от кого-либо помощи.

– Так жить намного легче, – заметила она, открывая очередную банку пива. На подоконнике их выстроилась целая батарея. – Ты никому ничего не должен, напротив – все тебе должны!

Она искренне засмеялась и добавила, что, когда была замужем (а это было давно), она, глупая, почему-то ждала, что муж будет ей помогать. Но ничего подобного – он сидел сложа ручки и, видимо, радовался, что подцепил такую крепкую бабу, которая готова пахать за двоих.

– А теперь я сама по себе, и скажу вам, очень довольна. А вы замужем? – непринужденно спросила она.

Татьяна криво улыбнулась и пожала плечами:

– Была… До вчерашнего вечера.

Алина чуть не подавилась пивом:

– Как?! А что случилось?

– Он ушел к какой-то девчонке. Собирали вещи прямо у меня на глазах.

Татьяне вдруг захотелось пожаловаться. Наверное, Алина была права – лучше не просить ни у кого помощи… В то же время она внушала желание поплакаться у нее на сильном плече, и Татьяна дала себе волю. Именно этой, почти незнакомой женщине, она поведала и о том, как муж маскировал свой затяжной роман задержками на работе, и о том, как она его жалела, как сняла с его плеч все, даже самые мелкие домашние обязанности… И как он из-за работы (понятно, из-за девицы!) совершенно отдалился от домашних дел. И как у них пропала дочь, и как потом они узнали о ее смерти.