Страх перед страхом

«Неужели из-за того, что я ей наговорила? – подумала женщина, чувствуя, как в груди снова поднимается холодный тошный страх. – Но это же чепуха, она слышала все это раз сто… И она же понимает, что я говорю не со зла, просто устаю на работе, переживаю за отца… Он-то выкладывается, бедняга, иногда кажется совсем старым, а ему всего сорок один… И сколько мы с ним уже не занимались любовью – я даже не помню… А как к нему подступишься, если у него даже глаза после ужина не открываются?! Телевизор – и подушка. И все радости. И она все это тоже понимает, даже без слов… Жалеет его. Она ведь добрая девочка, в сущности…»

Она раздавила сигарету в чугунной пепельнице, сделанной в виде черепашки. Синева за окном становилась все более прозрачной, приобретала молочный оттенок. Вот-вот должно было рассвести. Время до семи утра тянулось невыносимо – она смотрела телевизор, слегка прибавив звук, включила светильник над столом и внимательно просматривала записную книжку. В семь (рано, слишком рано, но сколько можно тянуть!) придвинула к себе телефон.

Новым подружкам дочери – из института – она позвонила еще в тот вечер, когда поняла, что Ира где-то задержалась. Те, с кем удалось поговорить, отвечали, что Ира была на занятиях. Больше никто ничего сказать не мог. У Татьяны создалось впечатление, что эти девушки слабо знали ее дочь. Зачем же та обменялась с ними телефонами, если не дружила? Впрочем, телефоны могли понадобиться и для других, более практических целей – обмен конспектами, билетами…

Теперь Татьяна решила позвонить ее прежним, школьным приятельницам. Кто знает, вдруг Ира всерьез обиделась на нее и решила на время поселиться у кого-то из подружек – так сказать, примерно наказать маму?

Первый звонок – и весьма удачный. Трубку взяла сама Женя. Она сидела с Ириной за одной партой, в день выпускного бала заходила за ней домой, словом, девочки дружили.

– Тетя Таня? – удивилась Женя. – Что случилось?

– Извини, но Ира пропала, я просто не знаю, что делать, – неожиданно без предисловий выпалила женщина.

И случилось невероятное – она заплакала. Когда она плакала в последний раз – Татьяна даже вспомнить не могла. Иногда она хвасталась подругам, что стала «железной», но на самом деле это не очень ее радовало. Иногда бывало так сладко поплакать… И вот она плакала, размашисто вытирала ладонью слезы и слабым, неузнаваемым голосом рассказывала семнадцатилетней девчонке, как она изнервничалась за эти два дня, как издергалась…

– Уже двое суток ее нет!

Женя наконец решилась ее перебить:

– Я ничего не знаю, тетя Таня… А… Она же учится где-то? Вы там были?

– Нет, но звонила подружкам, те не знают ничего… Хотя в институте она была. А куда делась потом – никто не видел…

Женя, видимо, не решалась ее утешать – то ли мешала разница в возрасте, то ли она успела основательно забыть «тетю Таню». Как-никак, последний раз они виделись почти год назад. Татьяна и сейчас помнила, как выглядела Женя в тот вечер – вечер выпускного бала. На этой высокой, угловатой девушке было коротенькое платье цвета чайной розы, с низким вырезом на спине. Женя сказала, что платье сшила портниха ее мамы, и пришлось выдержать целую битву из-за фасона… Татьяна похвалила платье. И в самом деле, на Жене оно смотрелось прекрасно. Она даже пошутила, спросив, не собирается ли девушка после школы стать фотомоделью. Женя, польщенная, рассмеялась. Ее лицо – некрасивое, но очень нежное, будто покрытое персиковым пушком, покраснело. Эта девушка всегда казалась Татьяне несколько нелепой, бесцветной – слишком светлые, жидкие волосы, которые Женя тщетно пыталась уложить в прическу. Слишком светлые, бледно-серые глаза, с короткими прямыми ресницами. Пухлый, бесформенный рот, как будто сложенный в испуганную улыбку. Но при этом Женя обладала своеобразным очарованием – очарованием юности, которое или исчезает бесследно, или постепенно превращается в настоящую красоту. Что было суждено Жене, какой она стала за прошедший год – Татьяна не знала. Девушка перестала у них появляться – дочка просто забыла о ней после выпускного бала.

– Тетя Таня, – нерешительно сказала девушка после паузы. – А вы не пробовали позвонить ее парню?

Последнее слово она выговорила с запинкой, как будто смутилась. Татьяна настороженно спросила:

– Ты знаешь о нем?

– Ну да. Мы встретились месяца два назад, на остановке, и Ира мне рассказала…

– Нет, Леонид ничего не знает о ней, – устало ответила Татьяна.