25  

Главная придумка Госсиньи – это магический напиток, позволяющий галлам одолевать римлян голыми руками. Благодаря этому предку ЭПО[122] слабосильные могут сражаться как богатыри, а лодыри и обжоры, только и мечтающие, что о жареной кабанятине, одерживают верх над превосходно организованными силами противника. Так и напрашивается мысль: что было бы, имей мы этот магический отвар в 1940-м?… Ибо талант Госсиньи и Удерзо выразился в создании комикса, который имеет богатейший подтекст: дети упиваются драками и комическими сценками, а их родители – игрой слов, смешными анахронизмами и геополитическими намеками. В общем, Астерикс взлетает над миром, как многоступенчатая ракета.

Но самое замечательное в этом приключении – другое. 29 октября 1950 года «Астерикс, вождь галлов» появляется в журнале «Пилот». Публика принимает его более чем холодно. Читатели говорят Госсиньи, что им плевать на галлов, а Удерзо упрекают в том, что он рисует слишком большие носы. Когда в 1961 году выходит первый альбом, продано всего 6000 экземпляров. Не намного лучше обстоит дело и со вторым: 20 000 экземпляров. Близкие друзья советуют авторам остановиться: «Ничего не выйдет, – уверяют они, – слишком устаревшая тема» (еще бы не устаревшая – две тысячи лет назад!). Но наша парочка держится стойко. И сегодня сага об Астериксе представляет собой 300 миллионов альбомов, продаваемых в 107 странах на 107 языках и опередивших по популярности Фолкнера, Набокова и «Унесенных ветром» в нашей топ-описи-50-лучших-книг-века. В этом году именем Рене Госсиньи даже названа улица в 13-м округе Парижа, совсем рядом с французской Национальной библиотекой!

О чем это говорит, любезные мои читатели? О том, что, если у вас есть идея, которой вы гордитесь и которая вас греет, боже вас упаси прислушиваться к мнению так называемых друзей; напротив, будьте стойки, упрямы, неприступны, верьте в себя и работайте. Всем писателям из нашего списка пришлось упорно трудиться, чтобы опубликовать свои книги. И это тоже послание от Астерикса: волшебный настой подстегивает каждого из нас! (Клянусь Тутатисом! Я выражаюсь как Бернар Тапикс![123])

№22. Джордж Оруэлл «1984» (1948)

Приветствую вас, друзья, в вашем собственном доме. Знайте: я вас вижу, я вас изучаю, я слежу за каждым вашим движением… Ну-с, и что же, собственно, я углядел? А углядел я, что номер 22 пришелся на «1984» – последнюю книгу в жизни англичанина Джорджа Оруэлла (1903—1950).

Сейчас на дворе 2001 год. И, стало быть, 1984-й был у нас 15 лет назад. А роман «1984» вышел в 1948 году[124] (выбирая название, Оруэлл просто поменял местами две последние цифры в дате публикации). Так что же, значит, Оруэлл ошибся, как ошиблись создатели «Нью-Йорка-1997», «Космоса-1999» или «Космической одиссеи 2001»[125], рассказав о событиях, которые не состоялись в назначенный срок? Или мы все-таки живем в описанном им мире – тоталитарном обществе, где все люди находятся под неусыпным наблюдением Телеэкрана? В обществе, чья история непрерывно переписывается, чей язык варварски искорежен и превращен в новояз, где людям промывают мозги, где сексуальная жизнь строго регламентирована, где граждан угнетают, прикрываясь стремлением к любви, миру и согласию? Где все организовано так, чтобы помешать нам свободно мыслить?

Ответ таков: конечно да; конечно, мы живем в подобном мире. Большой Брат существует на самом деле. Например, в квартале Леваллуа-Перре установлены телекамеры, снимающие прохожих на улицах; Институт медиаметрии разрабатывает инфракрасную камеру, фиксирующую реакции телезрителей прямо у них дома, у экрана; веб-камеры в интернете передают на весь мир информацию о частной жизни людей; нас регистрируют, фиксируют, фотографируют – благодаря кредитным карточкам, мобильным телефонам, спутникам слежения и прочей технике. Наша речь сведена к кошмарному волапюку с минимальным словарным запасом (о французском языке и говорить нечего – в ближайшие десятилетия он просто исчезнет). Нашими желаниями манипулирует реклама. Ревизионисты стирают из нашей памяти миллионы смертей. В Голландии даже существует телеигра (успешно продающаяся во всем мире), которая так и называется – «Большой Брат»: она позволяет круглые сутки наблюдать за жизнью десяти участников, запертых в квартире, битком набитой телекамерами.

Нет, прав был Франсуа Брюн, утверждавший в своем эссе «Под солнцем Большого Брата» (издательство «Арматтан»), что Джордж Оруэлл не ошибся: даже если этот пророческий роман и был написан под впечатлением от тоталитарных режимов его времени – нацизма и сталинизма, а также под влиянием романа «О дивный новый мир» Олдоса Хаксли (британца, как и он сам), это не помешало автору подробнейшим образом описать эволюцию западного мира в течение ближайших пятидесяти лет. Недаром же Стэн Баретс, один из крупнейших специалистов по литературе science-fiction во Франции, задался вопросом: «Что же это на самом деле – еще фантастика или уже памфлет?»[126]

  25  
Предыдущая страница Следующая страница
×
×