Алексей молчал, молчал, но потом не выдержал.
– Послушай, – рявкнул он на Яну, – да, мне нравится жить в достатке и быть хозяином удачного бизнеса. Соня отличная баба. Она ведь не знает, что я ее сын, и приняла безродного парня как родного, помогла. Людмила классная жена. Что еще надо для счастья?
– Она твоя сестра! – взвизгнула Яна.
– Да? – изогнул бровь Алексей. – Кто бы мог подумать, а? Где же документы, подтверждающие родство? Бумажка имеется, а? То-то и оно. Знаешь, Яна, я думаю, надо просто спокойно жить. Ну чего тебе неймется? Уж не такое у тебя страшное детство было. Вот сейчас я встану на ноги, найдем тебе богатого мужа, живи в кайф.
– Вот ты как запел, – протянула Яна.
Алексей обнял сестру:
– Хватит злиться. Я, когда пришел в дом, готов был лопнуть от злости, но теперь все изменилось!
Господь счастье нам послал, да посмотри кругом, Янка! Мы везунчики!
– Это точно, – процедила сквозь зубы сестричка, – везунчики, каких мало. А когда же мы устроим концерт для Колобка с оркестром?
– Что ты имеешь в виду? – удивился Мирский.
– Колобок, Колобок, – запела Яна, – и от бабушки ушел, и от дедушки ушел. А лисичка-то его и слопала! Правда, без музыки, молча. А мы над Людмилиной могилкой можем и похоронный марш заказать. Вот и будет концерт для глупого Колобка с оркестром, который сначала как сыр в масле катался, а потом на зубки попался.
Алексей мрачно улыбнулся:
– Ты от злости начала стихами говорить. Не трогай Людмилу! Я не готов из-за твоей глупости лишиться всего с таким трудом полученного богатства.
Лучше уймись и подумай, стоит ли рубить сук, на котором сидишь сама.
Яна сначала прикусила нижнюю губу, а потом посмотрела на Алексея чересчур честными глазами:
– Знаешь, наверное, ты прав. Не будет концерта для Колобка с оркестром!
Мирский, решив, что она пересмотрела свои позиции, поцеловал сестру.
– Так-то лучше, – улыбнулся он, – будем жить счастливо и богато.
Спустя неделю после разговора Алексей, вернувшись домой с работы, обнаружил, что в квартире никого нет. Страшно удивленный, он хотел позвонить жене, но едва взял сотовый, как тот затрезвонил.
– Лешик, – зарыдала Людмила, – я попала в аварию. Сама жива, машина в лохмотья, стою на дороге, тут гаишников полно.
– Еду к тебе! – крикнул Алексей и ринулся в спальню, где за картиной был вделан сейф.
Он включил свет и увидел на подушках, своей и Людмилиной, два конверта. Удивившись, Мирский вскрыл тот, который предназначался ему. Строчки, написанные крупным почерком Сони, бросились в глаза. Алексей едва дочитал послание до конца. Случилась катастрофа. Пышущая злобой ко всем на свете Яна рассказала матери всю правду. Соня, чуть не лишившись рассудка, решила покончить с собой.
«Не ищите меня, – писала она, – прощайте. Мне нет оправдания!» Первым делом Алексей сжег оба послания. «Господи, – бормотал он, – слава богу, что Людмила попала в аварию, иначе бы приехала раньше меня и прочла это». Потом вместо того, чтобы кинуться к супруге, Алексей позвонил Яне и велел той немедленно явиться домой. Не стоит тут приводить тяжкий разговор, состоявшийся между ними, но в конце концов они достигли консенсуса. Яна пообещала ничего не говорить Людмиле, а Алексей поклялся давать вволю денег сестре.
Полгода судьба Сони оставалась неизвестной. За это время Мирские успели перебраться в элитный дом, выросший неподалеку от их прежнего жилья.
Когда же останки Сони были найдены в овраге, то в милиции посчитали ее смерть результатом ограбления. Для Алексея навсегда осталось загадкой: его теща-мать отравилась, скатилась в овраг и была ограблена после смерти бомжами или на Соню напали маргиналы и убили ее ради украшений?
Людмила тяжело перенесла смерть матери. Алексей тоже искренне горевал, он успел полюбить Соню.
Одна Яна чувствует себя великолепно: первый враг уничтожен. Как она и планировала, мать, бросившая дочку в деревне, скончалась, испытывая душевные муки. Осталось извести Людмилу. И Яна принялась откровенно безобразничать. Она гуляет, веселится, не работает, устраивает истерики, приводит домой сомнительных знакомых, в общем, изо всех сил старается сделать жизнь Мирских невыносимой. Однажды она позволила себе за столом вполне откровенные намеки, завела речь об инцесте. Но Люда ничего не поняла, зато у Алексея лопнуло терпение.
Дождавшись, пока жена ляжет спать, Алексей идет в комнату к Яне и спокойно говорит: