– Спасибо, – обрадовалась я и полетела искать Цилю Яковлевну.
Будущая журналистка меня не обманула. В конце коридорчика нашлась крохотная дверца. Я деликатно постучала.
– Да, да, – донеслось из-за нее хрипловатое меццо, – прошу.
Я вошла в комнату.
– Вы ко мне? – спросила сухощавая дама, стоявшая возле шкафа.
Циля Яковлевна выглядела потрясающе: черные вьющиеся волосы были уложены умелым парикмахером. Лицо дамы покрывал ровный слой косметики, на щеках ее играл персиковый румянец, губы пламенели, в ушах висели тяжелые бирюзовые серьги, ожерелье из таких же камней украшало блузку, пальцы, изуродованные артритом, были унизаны кольцами.
– Вы кто? – нетерпеливо спросила Циля Яковлевна.
– Разрешите представиться, Виола Тараканова.
– Очень приятно, садитесь, – царственным жестом хозяйка кабинета указала на деревянный стул.
Я умостилась на жестком сиденье – Что за дело привело вас ко мне? – поинтересовалась Циля Яковлевна, вытаскивая из кармана пачку сигарет.
– Я представляю издательство «Марко».
– Прекрасно.
– Мы сейчас запускаем серию «Забытые кумиры прежних лет».
– – Великолепно.
– Будем издавать книги советских писателей. Были ведь среди них те, кто и сейчас может обрести поклонников.
– Безусловно, – кивнула дама.
– Но существует одна проблема: авторское право.
– Да, да, понимаю.
– Мы на данном этапе договорились со всеми родственниками, но вот никак не можем найти жену Леонида Фомина.
– Лени?
– Вы его знали?
Циля Яковлевна засмеялась.
– Деточка, глупее вопроса в своей жизни не слышала. Леня Фомин ухаживал за мной, осыпал цветами, подарками. В то время он выпустил лишь одну книгу, но его рано приняли в Союз писателей, словом, перед Фоминым открывалась великолепная карьера, однако я его отвергла.
– Почему?
– Леня пил, а алкоголики меня не привлекали.
Кстати, Фомин понял меня правильно, быстро женился на другой, мы остались добрыми знакомыми.
Но дальнейшие события показали, насколько я была права, когда не захотела связываться с ним. Это дикая история! Меня бы стопроцентно выгнали из Союза, а Соня! Ну и стерва! Господи, жизнь Лени – это настоящий роман! Хотите расскажу?
– Послушаю с огромным удовольствием! – воскликнула я.
Циля Яковлевна закурила новую сигарету и начала рассказ.
Когда молодой, подающий надежды фантаст Леонид Фомин стал ухаживать за Цилей Яковлевной, та решительно отвергла его.
Было в Леониде что-то ненадежное, и еще он любил выпить. Нет, алкоголиком тогда Фомин не был, но пару бокалов коньяка вливал в себя с большой охотой, а Цилечка с детства не выносила запаха спиртного.
Услыхав отказ, Леня огорчился.
– Жениться мне надо, – разоткровенничался он с Цилей, – а на ком? В Дом литераторов, что ли, почаще ходить?
– Э, нет, – предостерегла его Циля, – там не те девушки кучкуются. Зачем тебе избалованная дочь писателя или вдова? Давай познакомлю тебя с милой, простой, бедной девочкой, порядочной, интеллигентной, из хорошей семьи.
Леня согласился.
И Циля привела ему Соню, свою дальнюю родственницу.
Спустя пару месяцев сыграли свадьбу, потом очень быстро у Фомина родились дети.
Он тогда много работал, и вскоре появились его новые книги. О Леониде заговорили как о надежде советской фантастики, Циля даже пожалела, что не захотела выйти за парня замуж. Фомин много зарабатывал, получил дачу в Подмосковье, приобрел кооперативную квартиру.
Но потом его благополучие разом лопнуло. Последняя из опубликованных книг Фомина называлась «Борьба за счастье». Фантаст в ней описывал чужую планету. Там людьми руководила кучка престарелых правителей, придумавших свою религию. Главным богом был президент. Ему поклонялись, считали все его слова гениальными. Верхушка жировала, имела все, а народ вкалывал. В качестве развлечения простым людям предлагался одуряющий напиток и спортивные состязания. Фомин красочно описал быт несчастных инопланетян: крохотные каморки, жалкая еда, примитивные радости, в основном сексуальные и зрелищные. Но тут из недр Галактики на планету прилетели другие люди, свободные, творческие, желавшие изо всех сил помочь своим, как им казалось, обездоленным собратьям, и началось нечто невообразимое. Разгорелась война, затем то, что мы бы назвали перестройкой. Пришельцы установили свои порядки. Они, наивные, полагали, что освободили затюканных братьев, но вспомним гениальную фразу: хотели как лучше, а получилось как всегда.