Главбух и полцарства в придачу

– Что ты орешь! – сердито воскликнула она. – Немедленно бросай пить, совсем дурной становишься.

Но Серега, не слушая ее, стал тыкать в меня пальцем, бормоча:

– Она… Машку с Лизкой видела… в Праге… вот… рассказывает!

Нина нахмурилась, глянула на упавшую бутылку, помрачнела еще больше, затем поманила меня пальцем:

– Идите сюда.

Я обрадованно пошла за ней в глубь квартиры. Нина выглядела абсолютно трезвой и вполне здравомыслящей.

Приведя меня в небольшую комнату, она сказала:

– Уж извините, Серега второй день гуляет, день рождения справляет, никак не успокоится. Вы к маме?

Я набрала полные легкие воздуха и начала рассказ. Чем дольше я излагала историю, тем больше менялось лицо Нины. Когда я, вытащив часики, положила их на стол со словами: «Это все», – девушка лишь прошептала:

– О боже!

– Понимаю, – кивнула я, – мне очень неприятно быть вестницей несчастья. Ехала к вам абсолютно уверенная в том, что соответствующие органы уже сообщили родственникам о внезапной кончине Елизаветы Марченко. Ей-богу, поняв, что вы ничего не знаете, я испытала сильнейшее желание удрать, но ездить туда-сюда, имея на руках часы стоимостью в квартиру, просто побоялась. Еще раз извините, и до свиданья.

– Стойте, – прошептала Нина, – не уходите. Я должна позвонить маме, немедленно. Господи, этого не может быть! Маша! Как она выглядит?

– Ну… обычная девочка, но говорливая, а что, ее нету дома? – удивилась я.

Нина неожиданно закрыла лицо руками и глухо сказала:

– Ее давно нет, уже три года.

– Вы что имеете в виду? Она живет не в Москве?

Нина вскочила, бросилась к телефону, потом, не набрав номера, кинулась к книжным полкам, выхватила альбом, перелистала его и ткнула мне под нос одну страницу.

– Скажите скорей, это она?

– Кто? – тихо спросила я, разглядывая изображение лысого, толстого младенца, похожего на маленького китайца. Огромные щеки подпирали глаза, превратившиеся в щелочки. Ручки в перевязочках, ножки – сарделечки…

– Это она? – настойчиво требовала ответа Нина. – Машенька?

– Сколько ей тут? – поинтересовалась я.

– Восемь месяцев.

Ей-богу, в этой квартире живут странные люди. Один пьет с утра, другая, похоже, не вполне нормальна. Ну как я могу опознать ребенка? Сейчас Машенька милое, темноволосое, кудрявое существо с ясными, карими глазками.

– Может, у вас найдется более поздняя карточка? – робко спросила я.

Но Нина уже не слышала меня, она говорила по телефону.

– Давайте посмотрю другие снимки Маши, – еще раз предложила я, увидев, что Нина отсоединилась. – Дети очень быстро меняются.

– Сейчас приедет мама, – невпопад ответила Нина, – а фотографий нету.

– Совсем?

Нина кивнула.

– Маша пропала три года назад, а Лиза… Впрочем, давайте подождем. Маме с дачи меньше часа ехать.

ГЛАВА 6

Почти час мы с Ниной ждали хозяйку дома. Наконец та влетела в квартиру и с ходу устроила мне допрос. Потом, слегка успокоившись, сказала:

– Меня зовут Роза Михайловна, нам надо поговорить.

– Да, конечно, – кивнула я.

– Сначала вы меня послушайте, – нервно велела она, – а уж после остальное обсудим.

Честно говоря, я не понимала, что еще тут можно обсуждать, но не стала перечить разволновавшейся Розе Михайловне. А та начала обстоятельный рассказ.

Семья Марченко всегда жила очень хорошо и этим отличалась от многих московских семей. Отец был директором продуктового магазина. Ясное дело, что в советские времена материальное благополучие семейства казалось незыблемым, поэтому супруги Марченко позволили себе иметь несколько детей. У них росли девочки, Лиза и Нина, а напоследок появился мальчик, Сережа. Их мать, Роза Михайловна, могла не работать, но она не хотела становиться домашней хозяйкой. Роза Михайловна была портнихой от бога. Работала она раньше в простом ателье, но имела отнюдь не простых клиентов, а элитных. Кто только не бывал в примерочной кабинке у приветливой Розы. Певицы, балерины, дамы-профессорши и даже кое-кто из жен членов правительства. Последние, правда, обслуживались в спецателье, там трудились тщательно проверенные КГБ мастерицы. Имея безупречную анкету, они зачастую были заурядными портнихами, без фантазии. А Розочка работала с упоением и из простого ситца шила невероятные наряды, оттого к ней всегда змеилась очередь.

Детей воспитывала Розина мать, Сирена Львовна. Лиза, Нина и Сережа никогда не ощущали себя брошенными. Да и с какой стати? Дом полная чаша, дача в одном из лучших поселков. Бабушка водила их в школу и покрывала все шалости.