На территории сна

Отрицать реальность идеального мира просто-напросто бессмысленно. Материальное и идеальное – это две разные стороны единой реальности. Одну из этих сторон мы уже достаточно хорошо освоили, а вот перед другой стоим пока в недоумении, хотя многое на её территории можно разглядеть уже и сейчас. Там расположено царство сна.

Оба мира – наяву и во сне – тесно связаны между собой, причём, вовсе не факт, что бодрствующий мир определяет мир сновидений, весьма вероятно, что дело обстоит как раз наоборот. Как только я поняла, почему в квартире у подруги в моих сновидениях появилось так много сюжетов, связанных с железной дорогой, они практически исчезли из моих снов. Как будто бы я должна была осознать и факт влияния внешней среды на образы сновидений, и факт, что это влияние вовсе не доминирует в создании самого сна, ведь я спала в той же комнате ещё несколько лет, а образы, связанные с железной дорогой, практически ушли из моих снов.

Днём поток информации направляется снаружи внутрь: от органов чувств к мозгу, и мы видим, слышим, ощущаем, то есть, переживаем своё присутствие в мире, свою жизнь наяву. Ночью во время сновидения мозг становится даже более активным, чем днём свидетельствуя о том, что хотя тело охвачено сонным мышечным параличом, но в своём сознании мы снова переживаем жизнь и своё присутствие, но теперь уже на другой территории – на территории сна. Поток, проходящий через мозг, периодически как бы разворачивается в обратную сторону, подобно приливам и отливам у берегов океана, подобно смене времён года, подобно множеству периодически повторяющихся явлений. Чувствуете, что вдобавок ко всему, такое представление ещё и очень красиво выглядит, а ведь это немаловажный аргумент в пользу его истинности.

Но это только середина пути. Давайте рассуждать дальше.

В основе современных научных представлений о человеке лежит утверждение, что сознание ориентируется на то, что ему передаёт мозг, мозг, в свою очередь, вынужден «верить» нервам, а нервы – первичным рецепторам, то есть у сознания нет возможности иметь знания непосредственно, напрямую.

Странно, что мы вообще знаем мир, ведь в механизме восприятия есть много вещей, которые не позволяют «свести концы с концами». Дело в том, что наше восприятие очень несовершенно. Прежде всего, оно фрагментарно: мы как бы выхватываем части из целого, поскольку у каждого органа чувств свои ограниченные возможности, свой диапазон действия. У глаза – свой, у уха – свой, ум, кстати, тоже имеет свой диапазон. По частям узнать целое невозможно, потому что целое – это не соединение разрозненных частей и никогда не равно их сумме. Известно, что целое невозможно сформировать по фрагментам, если не знать его заранее. А личный опыт каждого свидетельствует, что образ мира в нашем сознании целостен!

Во-вторых, зрительное восприятие, например, искажает видимые предметы: далёкие вещи кажутся нам маленькими – то, что называется в живописи перспективой. То есть мы видим мир не таким, каков он есть. К тому же, нам присуще плоскостное видение мира. Хотя мир объёмен и человек-тело существо объёмное, но мы не чувствуем своего объёма: мы воспринимаем мир в основном с внешней поверхности тела и в мире воспринимаем лишь поверхности. Наше восприятие просто-напросто «поверхностно», но не смотря на это, мы знаем об объёмности мира.

Выходит, что сознание более «продвинуто», чем восприятие. По крайней мере, сознание объёмно. Глаза вообще очень ограниченное средство видения – мы видим предметы всегда с одной стороны, обращённой к нам, и в перспективе. Наше зрение даёт нам неправильную картину мира. Мы видим мир плоским, искажённым, в перспективе, а знаем его таким, каков он есть. Мы видим предметы изменёнными, но знаем их верными.

Мы так привыкли к формуле, что физический мир отражается в нашем сознании, что не замечаем её несостоятельности. Сознание вовсе не зеркало, которое отражает реальность – для поверхности зеркала нет никакой разницы между различными точками картинки, которую оно отражает. Принадлежит ли точка моему лицу или стене, которая за моей спиной – отражению в зеркале всё равно, для него нет никакой разницы между ними. Зеркало отражает всё одинаково бесстрастно. Мы тоже всегда воспринимаем всё поле сразу, даже если я произвольно посылаю взгляд на вполне определённую вещь, то всё равно боковое зрение улавливает всю картинку. Но образы сознания наполнены смыслом, которого нет в самой воспринимаемой картинке. Ухо слышит коктейль из самых различных звуков вместе и сразу, а в сознании шумят дети, чирикают воробьи, а из проезжающей машины слышна знакомая мелодия.