Горячая любовь снеговика

– Эксклизивее, чем у нас, я не встречала.

– Эксклюзивнее, – машинально поправила я. – Солнышко, вы, очевидно, неправильно понимаете смысл труднопроизносимого слова! Если издание эксклюзивное, значит, у него переплет из телячьей кожи, оно напечатано на глянцевой бумаге высшего сорта, имеет роскошные иллюстрации. А то, что я держу в руке, напечатано на коленке, в подвале и стоит от силы пару рублей.

Марина прижала ладони к груди и шумно задышала.

– Вам дурно? – испугалась я. – Давайте, воды принесу.

– Кому угодно станет плохо от таких жутких слов, – прошептала курьер.

– Что плохого я сказала?

– Переплет из телячьей кожи!

– Верно, – кивнула я.

– По-вашему, надо живого коровеныша убить, а потом его шкурой картон обтянуть? – уперла руки в боки Марина. – К чему вы призываете? Уничтожать животных?

– Вы меня неправильно поняли, – попыталась я оправдаться.

– Расчудесно все поняла, – фыркнула доставщица. – Хотите телят истребить! А бумага? Чтобы сделать белый лист, нужно срубить целое дерево. Скоро планета благодаря таким как вы лысой станет!

Я ощутила себя Геростратом.

– Я совсем не то имела в виду…

Но курьер не дала мне продолжить.

– Эта великая книга, – она потрясла брошюрой, – содержит гениальные мысли! Ее напечатали на бумаге из макулатуры, наборщики – слепые люди, которым трудно получить хорошую работу, а художники – глухие!

– Тут нет иллюстраций, – пискнула я.

– А заглавие? А обложка? А фамилия автора? – гневно вопросила Марина. – Если вы ничего не понимаете в полиграфстве, лучше не высказываться в присутствии профессионала.

– В полиграфии, – поправила я девицу.

Но Марина, впав в раж, не слышала меня.

– Суперкнигу сделали инвалиды, все они рассчитывают на то, что книгу купят. Уж не говорю про себя – с моим пересаженным сердцем вредно по лестницам подниматься.

– У нас лифт, – вякнула я.

– А у меня была пересадка сердца! – зашипела Марина. – Оно пять раз останавливалось, и сейчас может отказать. Всегда, когда со жмотиной сталкиваюсь, я очень-очень нервничаю! Забываю дышать! Представляю, как возвращаюсь в офис и говорю слепым и глухим: «Дорогие, нету вам сегодня на хлебушек! Не купили книгу! Никому умные мысли не нужны!» А они плачут, тоненькими голосочками спрашивают: «Мариночка, как же нам жить? Дети от голода ослабели, ботиночек у них нет! Ходят наши сироты босиком!»

– На пять тысяч всем обуви не купить, – слабо сопротивлялась я.

– О-о-о… – простонала курьер. – Как про бедняжек вспомню, так мое сердце сразу останавливается. Умру сейчас на пороге вашей богатой квартиры! Вот лягу тут, на чужой персидский ковер…

– У меня нет никаких ковров, – в полнейшем изнеможении возразила я. Но девица меня, кажется, не услышала.

– Лягу и подумаю: «Вот и хорошо. Пусть кто другой убогим про непроданную книгу скажет»! – воскликнула Марина. – Лучше подохнуть, чем видеть глаза их деток, синих от недоедания. Тянут они маленькие, трясущиеся руки к пакетикам, а там вместо хлеба – камень. Ужасный век! Жестокие сердца!

Я опрометью кинулась в спальню, выдвинула ящик комода, вытащила припрятанные деньги, отсчитала пять тысяч, вернулась в прихожую и протянула девушке купюры. Марина расцвела.

– Правильный выбор! Почитаете вечером.

– Учитывая стоимость сего издания, его нужно окантовать и повесить на стену, – ответила я.

– До свидания, – весело попрощалась доставщица. – Ешьте здоровую пищу. Бесплатную! Наслаждайтесь философскими мыслями. Кстати, у меня есть еще одна книга…

По моей спине забегали мурашки.

– Денег больше нет, – соврала я.

– Скидочку сделаю, – деловито произнесла курьер, – всего-то четыре тысячи девятьсот девяносто рубликов отдадите.

– Издания одинаковые? – решила я применить другую тактику.

– Да, – попалась на крючок хитрая бестия.

– И зачем мне нужны одни и те же мысли в двойном количестве?

Но Марина не растерялась, быстро нашла достойный ответ:

– Одну зачитаете, замызгаете, а вторая стоит на полке чистенькая.

Но я уже захлопнула дверь, прислонилась к ней спиной и судорожно вздохнула. Если пронырливая девчонка станет каждый раз всовывать мне книгу по цене ракетного топлива, я мигом лишусь всех подкожных запасов. Теперь понятно, отчего еда привозится бесплатно – расходы окупаются издательской деятельностью.

Звонок зачирикал вновь, я, не подумав, распахнула дверь.