Горячая любовь снеговика

– И мне радости не досталось, – вздохнула Нина. – И еще тоска навалилась. Никак не думала, что по нашей уральской деревне заскучаю. Маму постоянно вспоминала, подруг, но больше всего лес и горы – мне в Подмосковье плохо, не тот простор. И знаете, как тяжело, когда не с кем по душам поговорить?

– И поэтому вы рассказали крохотной девочке историю про далекую страну Монгото, где она была бы принцессой? – перебила я Нину. – Как только не побоялись, что ребенок распустит язык! Рисовали ей в альбоме виды родной местности!

Нина помолчала пару секунд, потом ответила:

– Я те разговоры прекратила, когда Оле шесть лет исполнилось, девочка их за сказки считала. И потом, я ни разу не произнесла название «Пауково», малышка считала, что Монгото находится в Африке. Оля вскоре забыла о нашей игре, никогда о ней не вспоминала.

Я подавила вздох. Детская память избирательна и цепка. Нина перестала будоражить душу Оли историями и полагала, что племянница мгновенно выбросила из головы информацию. Но взрослые недооценивают малышей! Оля сообразила, что Нина больше не желает беседовать про Монгото, и решила поиграть с Анжелой, а та сохранила альбомы с рисунками. Потом школьницы повздорили, и Оля не захотела более секретничать с одноклассницей, посчитала ее предательницей, раз она посмела завести еще одну подругу. Но альбомы с рисунками мирно лежали на чердаке, словно ждали моего прихода. А еще Оля панически боялась темноты и «красного человека».

– Зачем вы пугали малышку палачом? – вырвалось у меня.

Елена возмущенно ойкнула, а Нина неожиданно накинулась на внезапно обретенную сестру:

– Ну, давай, осуждай меня теперь! Ты жила в свое удовольствие с мужем, а я так и не узнала личного счастья, воспитывала твою дочь!

– Я ребенка не бросала, – отчеканила Елена. – Ты его у меня украла. Хотела и Олега прибрать, да не вышло. Бог шельму метит, поэтому ты и осталась одна. Как можно было малышку стращать!

Нина, резко выпрямившись, оперлась кулаками о стол и нависла над Еленой.

– Думаешь, она была милой крошкой с ясным взглядом? Ха! Непослушная врунья, на все говорила «нет», меня в грош не ставила… Отца, правда, побаивалась, потому что Олег сразу ремень в ход пускал.

– Вы били мою доченьку? – пришла в ужас Елена. – Да как у вас руки не отсохли?

– Ее следовало драть хуже, чем сидорову козу! – заорала Нина. – Абсолютно порочный ребенок! С виду милая, нежная, а внутри черная, гнилая. Знаешь, где я ее поймала в одиннадцать лет, когда Олег девчонку на лето в Клязино привез? На сеновале, с восемнадцатилетним парнем. Угадай, чем они занимались? И юноша клялся, что не он Ольгу, а она его соблазнила – кофточку распахивала, юбчонку задирала. В ее-то возрасте!

Елена зажала уши ладонями:

– Клевета! Не хочу слушать! Ты ненавидела мою дочь, потому что ее родила я!

Нина схватила сестру за руку.

– Ну уж нет, ты сама напросилась. Я тебя пожалела, правды об Оле не сказала, хотела осторожно про ее смерть сообщить и больше никаких подробностей, но теперь тебе придется горький отвар хлебать. Оля была натуральной шлюхой! С рождения! На нее еще в детском садике жаловаться начали: девочка бесконечно игру во врача затевала, одногруппников раздевала. Вот тут-то я про «красного человека» и вспомнила, как им нас в детстве, в общине, старухи пугали. Девчонка притихла, а после пятого класса вразнос пошла. Никакого сладу с ней не было! Одни мужики на уме, и ладно бы одноклассники. Нет, она лезла к взрослым, женатым. Олег тогда крепко ей гайки закрутил, расписание поминутное составил, следил, чтобы ни шагу вбок.

– Не помогло, – пробормотала я, вспомнив рассказ Риты о том, как Оля «ходила» в бассейн.

– А когда она на работу устроилась, – продолжала Нина, – начала подарки таскать – то цепочка на шее появится, то колечко на пальце, то браслет на запястье. Олег с вопросами пристает, а у дочки на все ответ есть: «Клиент за отличную работу подарил». Ага! Отдал брюки за копейки подшить, а потом дорогущий презент мастерице приволок. Она нас с отцом за дураков держала!

Елена зашмыгала носом, но Нину уже несло, она и не подумала прервать обличительные речи.

– Некоторое время назад Олег заболел и не смог с дочуркой на юг поехать, так она одна отправилась. Вернулась назад – чисто кошка драная: похудела, глаза ввалились. Вот тут Олег и сообразил, что девку замуж срочно выдавать надо, пока она дурную болезнь не подцепила. Нашел хорошего парня, Сергея, и живо свадьбу сыграли. Оля сначала вроде рада была, пару месяцев они с мужем тихо жили, а потом она за старое принялась. Сергей-то, наивный, верил жене, а Олег понял, откуда ветер дует, ну и попытался приструнить дочь. Я, словно беду почуяла, редко к брату ездила, Олег мне всегда рад был, а вот Ольга рожу корчила, раздражала ее тетка. Я человек прямой, откровенный, могу замечание сделать, а племянницу любое слово поперек ее желаний злило. Но что-то меня толкнуло в тот день приехать…