Высокое напряжение

Мужичонка исчез, и на его месте возник флегматичный инспектор ГИБДД – не один, а вместе со своим сине-белым “фордом” и двумя сердитыми сержантами. Юрий почесал переносицу, думая о том, что на сей раз вороватый прораб, похоже, ускользнул от возмездия, вздохнул и стал давать показания.

Глава 15

Юрий добрался домой на метро. Когда он поднялся на поверхность из-под земли, уже стемнело, и над крышей старой двенадцатиэтажной башни повис тонкий серпик новорожденного месяца. От нагревшегося за день асфальта волнами исходило расслабляющее тепло, но в вечернем воздухе уже отчетливо попахивало осенью. Уличные фонари и огни реклам сияли, как драгоценные камни, уютно светились разноцветные прямоугольники окон, и Юрий решил для разнообразия считать, что все на свете хорошо и просто. Просто хорошо. Великолепно.

Чтобы стало еще лучше, он купил в киоске на углу бутылку водки, пошутил с симпатичной продавщицей – та лишь устало улыбнулась в ответ – и неторопливо зашагал домой, дыша полной грудью и стараясь выбросить из головы события этого сумасшедшего дня. Сделать это было непросто; он все время видел перед собой оскаленные зубы и зажмуренные глаза Бекешина, слышал тупой стук, с которым ударялись о металл пистолетные пули, и обонял тяжелую вонь тесного кабинета, в котором их допрашивали, – сложную и удушливую смесь лизола, застоявшегося табачного дыма, водочного перегара, пота и сапожного крема.

Похоже было на то, что Бекешин говорил чистую правду, когда утверждал, что на него ведется охота. Все совпадало, все события четко укладывались в нарисованную им схему, и каждое плотно входило на свое место, как патрон в пистолетную обойму. “Видимо, – думал Юрий, – я действительно притащил за собой хвост из самой Сибири. Кому-то очень не терпится довести до конца то, что ему не удалось завершить в сгоревшей дотла заимке. Кому-то я очень мешаю, и недаром директор “Трансэнерго” и его менеджер были убиты – ментовская версия насчет ревности не выдерживает никакой критики, особенно если знать, что именно эти двое были первыми, с кем я говорил после того, как пригнал в Москву тот злополучный грузовик. Кто-то рубит концы, и он не остановится, пока не уберет всех, кому хоть что-нибудь известно об этой истории. Бекешин прав: за нами охотятся, и если мы хотим жить, настало время переходить от пассивной обороны к активным действиям. На ментов надежды мало, да и похоже на то, что наш Гога не очень торопится выкладывать им подробности этой истории. Ну и правильно, что не торопится, я бы на его месте тоже не торопился. Кому это надо – доказывать, что ты не верблюд, когда счет идет на секунды и в любой момент тебя могут шлепнуть? "

«А Гога – молодец, – подумал он, сворачивая к своему дому. – Быстро очухался. Другой на его месте заставил бы меня всю ночь сидеть у своего изголовья с пистолетом в руке и рассказывать ему сказки с хорошим концом для успокоения нервов. А он – ничего, держит хвост пистолетом. А с другой стороны, он ведь хоть и комиссованный, но все-таки бывший десантник. С оружием обращаться умеет и в рыло дать при случае может не хуже иных-прочих. В окошко к нему не залезть, подъезд охраняется, револьвер под рукой, телефон тоже…»

Он вошел в подъезд, держа в одной руке бутылку, а другой нашаривая в кармане ключ от квартиры.

"Пошли вы все к черту, – решил он. – Хотя бы на один вечер можно оставить человека в покое?! Вот сейчас мы переоденемся в домашнее, пошарим в холодильнике, откроем водочку и включим телек… Сегодня как раз футбол, вот мы его и посмотрим. Без водки теперешний футбол смотреть нельзя, а с ней, родимой, будет в самый раз. И пропадите вы пропадом с вашим бизнесом, с вашими конкурентами, киллерами, деньгами и секретаршами!

Да-да, и с секретаршами тоже, как бы они ни были стройны, привлекательны и хороши в постели. От этого дела тоже иногда нужно отдохнуть, дать организму тайм-аут. А то получаются какие-то крайности: то полгода вообще без бабы, то дорвался, как медведь до сладкого…"

"И телефон отключу, – решил он, вынимая из кармана ключ и вставляя его в замочную скважину. – Первым делом отключу телефон, чтобы не достали. Как-нибудь до утра перебьются без меня”.

Тут позади него со знакомым скрипом открылась дверь тети-Машиной квартиры. Юрий обернулся, сдержав невольный вздох: при всем своем уважении к соседке общаться с нею ему сейчас абсолютно не хотелось.

– А вот и ты, – пропела тетя Маша, как будто дожидалась его целый день. – Долгонько же ты домой добираешься! А тебя тут ждут не дождутся…