Отравленная жизнь

После такого заявления Денис начал молча копаться в карманах. Достал упаковку таблеток, попросил водички, принял капсулу и страдальчески поморщился. Следователь не мешал ему предаваться отчаянию. Он знал, что Денис еще добрый час будет кричать, что они нарушают закон, что он арестован несправедливо. Он несколько часов провел в камере. Объяснение было одно: задержан до выяснения обстоятельств. Каких – пока не говорили. За это время следователь встретился с владелицей парикмахерского магазина, а также бухгалтершей.

И Алла и Диана в один голос подтвердили, что женщина с маленькой черно-белой фотографии, какие делают для паспортов, куда больше похожа на ту, которую они видели. А Диана сказала прямо:

– Знаете, те снимки и этот – просто небо и земля! Вы же сами должны видеть, что они разные! Вот это – она!

Матвеев, с которым побеседовали в первую очередь, возбужденно тыкал в снимок:

– Да, вот тут она хорошо получилась! Я прав?

Вы ее нашли?

– Теперь вы не сомневаетесь? – подчеркнул следователь.

– Ну, какое там! Она, конечно. У меня пока память не отшибло.

Собираясь встретиться с Денисом, следователь отдал переснятую фотографию своему помощнику и попросил съездить к соседям Корзухиных. Когда допрашивали дам из парикмахерского магазина, Валентины Георгиевны и ее мужа не было дома. Заодно нужно было в очередной раз проверить, не вернулся ли Иван. Хотя надежды на это было мало.

– Вы уверены, что имеете право меня задерживать? – воинственно спросил Денис, когда лекарство оказало свое действие. Ему явно стало получше, и он приготовился к борьбе.

– Уверен, – сухо ответил следователь.

– И какие же обстоятельства вы хотите выяснить? Неужели нельзя было просто меня вызвать?

Я бы пришел.

– Какие обстоятельства? Ну, в частности, хотелось бы знать, кто у вас гостил с шестнадцатого по восемнадцатое ноября.

– Никто, – моментально ответил Денис. – Господи, сколько шуму из ничего! Это, конечно, Светлана. Ее работа. Не зря же я ее увольняю – она все вынюхивала, высматривала, спасу нет! Это ей почему-то показалось, что я кого-то скрывал в кабинете. Да? Ну, я так и знал! – воскликнул он, хотя следователь ничего не подтверждал, просто слушал его.

– Значит, никто у вас не жил?

– – Никто. Я да жена.

– Но в те дни и жена с вами не жила? Вы были в квартире один?

– Да, – задумался Денис. – Если не считать того, что приходила Светлана…

– Она в те дни к вам не приходила, – отрезал следователь. – Неужели вы забыли? Вы ведь сами дали ей указания, чтобы она не приходила до девятнадцатого числа.

Денис хлопнул себя по жирному колену:

– Ну конечно! Она обиделась! А вы как мужчина мужчину можете меня понять? Я просто хотел отдохнуть от бабья. Довели меня до язвы, честное слово! В декабре пройду обследование, нет сил, замучился… Так и до рака желудка недалеко. Не поверите – даже чай пить не могу!

Его излияния прервал телефонный звонок. Следователь взял трубку. Звонил помощник. Он только что встретился с Валентиной Георгиевной, показал ей фотографию.

– Узнала?

– Нет. Говорит, что дама, которую она видела в девять часов двадцать седьмого октября, была совсем другая.

– Она уверена?

– Полностью. Сказала, что мне не удастся сбить ее с толку. Решила, что это какой-то подвох. – Помощник коротко хохотнул. – Замечательная женщина. Все бы свидетели такие были! А Корзухина нет.

И никто его не видел.

Пока следователь разговаривал по телефону, Денис ерзал на стуле, рылся в карманах, сердито сопел – словом, всячески привлекал к себе внимание. Наконец, когда следователь положил трубку, Денис решился:

– Скажите, неужели можно посадить человека только потому, что глупой бабе что-то почудилось?

Я всякое про милицию слышал, но такого…

– Кстати, где теперь живет Виктория Николаевна, ваша свояченица? – перебил его следователь. – И зачем вы ее выгнали? Неужели даже трех дней вместе прожить не смогли?

Денис молча смотрел на следователя. Он даже не шелохнулся, выслушивая все это, только глаза быстро-быстро бегали, взгляд метался из стороны в сторону. Если бы его сейчас увидела Лариса, она бы сразу сказала – муж в чем-то прокололся, причем не знает, как будет выпутываться.

– Денис Григорьевич, вы слышите меня?

Тот сказал, что слышит, но не понимает. В чем, собственно, дело? Да, Виктория Николаевна действительно приходится ему свояченицей. Это глупо отрицать. Но она с мужем живет в Германии, у него есть сведения, что раньше следующего лета они в Москву не вернутся.