Зачем тебе алиби…

— Я бы на твоем месте подождал… — пробормотал он. — Следствие должно идти своим путем. Тебя все равно не посадят.

— Так ты идешь или нет?! — Она повысила голос, и вид у нее, должно быть, был угрожающий. Он дернул головой и согласился:

— Ради бога. Но платишь ты.

…Зал с деревянной обшивкой, сработанной так, чтобы создать атмосферу лыжного курорта. Тесные загончики с красными столиками. Приятный «живой» блюз. Джинсы Саши остались незамеченными персоналом, или же на такие мелочи здесь просто не реагировали. За вход платить не пришлось. Их проводили к свободному столику (а почти все столики были свободны). Официантка предложила сделать заказ. Анжелика посмотрела меню, и ей стало дурно от цен. Кухня, как и обещала неизвестная благодетельница, была сплошь мексиканская. Она заказала две текилы (также ориентируясь на слова благодетельницы — надо же было узнать вкус этого напитка, если она собиралась использовать свое алиби), парочку закусок, от горячих блюд наотрез отказалась. Официантка удалилась так медленно, словно пребывала в летаргическом сне. Весь остальной персонал двигался примерно в том же темпе. Блюз, казалось, тоже находился на последнем издыхании и тянул что-то однообразно-ненавязчивое. Саша вертел головой, живо интересуясь обстановкой. Анжелика закурила, уныло осмотрелась, сказала:

— Ты считаешь, персонал подкуплен?

— А?

— Я говорю — если они готовы подтвердить что я была здесь — они подкуплены?

— Ты еще не поняла — над тобой подшутили, — весело ответил он.

— Но блюз играет…

— Ну и что?

— А она так и сказала — «ты сидела, пила текилу, слушала блюз…». Значит, она знала, о чем говорит. Захотела бы пошутить — сказала бы, что здесь бесновались панки.

— Правильно, она добивалась, чтобы ты ей поверила. Зачем врать по мелочам?

— Но зачем вообще врать?

— Не знаю. А голос у нее был нормальный? Она не смеялась?

— Нет, говорила вполне серьезно, а когда я не поняла, даже разозлилась. Это выглядело так, будто у нее нет времени объяснять подробнее. Или она злилась на мою тупость. Нет, я уверена — она была серьезна. Или же эта женщина — гениальная актриса.

— А голос точно незнакомый?

— Точно. И ни Лиза, ни Ксения, ни Армен ее ко мне не подсылали.

— Да откуда ты знаешь? Так они тебе и скажут.

— Нет, они все очень серьезно отнеслись к моему делу. И все говорили, что давали показания следователю насчет моего алиби. Никто не шутил. Да с такими вещами и не шутят.

— Вот именно! Так что я советую тебе выпить свою текилу и забыть об этом милом местечке. Что это, кстати, нам заказ не несут?

Текила и закуски появились ровно через полчаса. Сервировав стол, официантка удалилась совсем уж расслабленной походкой. Саша посмотрел на ее тощий зад и прокомментировал:

— Жертва мексиканской кухни. Огневой темперамент. Находится в состоянии полного истощения.

Видишь, с каким трудом передвигается? У нее язва.

Ну, выпьем, что ли?

Они выпили.

— О… — Анжелика приоткрыла рот.

— Уф, — бодро сказал Саша и принялся закусывать. — Господи, огонь, огонь! Что они Сюда насовали?!

— Соус «чили». — Анжелика выпила минеральной воды, но пожар во рту не погас. — Моя спасительница — страшная оригиналка.

— А голос у нее был молодой?

— г Да. Хотя по голосу ничего не определишь. Может, ей пятьдесят лет.

— Значит, это Юрина мамаша решила искупить свою невежливость и создать тебе липовое алиби.

— Да! — воскликнула Анжелика. — Что ты скажешь о том, что Юра курит «Данхилл» с ментолом?!

— Это его право, — он тоже напился воды и с удовольствием закурил. — Нет, здесь неплохо. Определенно, неплохо.

— А что ты скажешь о том, что та сигарета, которую я нашла пятого числа, была именно «Данхиллом» с ментолом?!

— Я это давно знал, — лениво ответил он.

— Знал и молчал?!

— А что трепаться? Забыл. Ленка, когда ты ей отдала тот окурок, сразу побежала в магазин и купила вообще все сигареты с ментолом. Методом сравнения определила, что твой окурок — «Данхилл». Ну и что? Она так рвалась это узнать, а узнала — и никакой пользы. Мало ли кто курит «Данхилл»?

— Вот Юра и курит. И его мамаша тоже.

— И ты решила, что они вдвоем прикончили Игоря? Интересно, за что?

— А мне вообще многое интересно. Отношение его матери ко мне — раз! Его ночной визит, совершенно нелепый — два! Зачем он приходил? Рассказать о блондинке? А потом не хотел идти к следователю. Три! Интересно, да?