Хеппи-энд для Дездемоны

– Дорогая, - сказала она наконец, - выбора-то у меня не было. Петр и Марта всю жизнь там служили, отец занимал определенное положение, был на отличном счету. Ясное дело, дочери предписывалось продолжать дело родителей. Даже и помыслить нельзя было об отказе. Жене, кстати, тоже предложили надеть погоны.

– И он согласился?

– Конечно, - кивнула Елена Петровна. - Ты пойми, в те годы служба в Большом доме считалась почетной. Да и денежной была, кстати. Простой лейтенант был по статусу, пожалуй, даже выше обычного общевойскового майора. Хороший оклад, социальный, как теперь принято говорить, пакет, паек, всякие другие возможности, машины мы без очереди получали, дачные участки. А главное - ощущение собственной значимости. Я очень гордилась своей службой. Работала ради счастья людей, на благо государства, участвовала в строительстве социализма. Пойми, мы были истинными патриотами Отечества, забывали о личном ради великих целей.

– А замуж вы не вышли!

– Да, не нашлось хорошего человека, хотя сватались многие, - неожиданно кокетливо ответила Ляля. - Но поскольку я работала в серьезной организации, то абы за кого, просто с улицы, выскочить было нельзя. Всякий раз я докладывала начальству, жениха проверяли, просвечивали рентгеном.

– Мрак! - ужаснулась я. - Хуже концлагеря.

Елена Петровна замахала руками.

– Что ты! Это абсолютно правильно! Жена мужу в кровати все выложит, любые государственные тайны. Нельзя ничего о службе дома болтать. Но разве на язык бабий замок повесишь?

Я вспомнила Олега, который немедленно сообщал мне об интересных делах, попадавших в его руки, и парировала:

– Мужчины не лучше, болтуны первостатейные.

– Вот-вот, - согласилась Елена Петровна, - о том и речь. А враг, он не дремлет, может подослать к ответственному сотруднику шпиона. Поэтому у многих наших семейного счастья нет. Женечке, правда, повезло. Да и меня, в конечном счете, наградил Господь за мучения.

– Вы о чем?

Ляля встала и начала расхаживать по своей уютной кухне.

– Отец умер, когда меня взяли на работу.

– Его убили? - подскочила я.

– Нет, - изумилась Елена Петровна. - Тромб у него оторвался, он дома скончался, в выходной, первого мая. Мы только с демонстрации пришли. Утром, когда из дома выходили, солнце светило, тепло было, вот и не прихватили ни плаща, ни зонтика, а когда колонной на Красную площадь вступили, тут как хлынуло! Вмиг промокли!

…Вернувшись в квартиру, Петр сразу пошел в ванную - он сильно продрог и не хотел разболеться. А перед тем, как встать под горячий душ, он опрокинул стопку водки. Марта и Ляля сели за стол. Прождав Петра около получаса, женщины насторожились и начали стучать в дверь, за которой слышался плеск воды. В конце концов они сломали дверь и обнаружили Петра мертвым. Вскрытие проводили очень тщательно, но криминалисты не обнаружили никаких намеков на преступление. Сначала водка, потом горячий душ, затем оторвавшийся тромб закупорил один из главных сосудов.

Вскоре после кончины мужа умерла и Марта, сильно тосковавшая по нему. Ненадолго пережила своих заклятых друзей и Ольга. Женя и Ляля остались одни.

Глава 18

Несколько лет молодые люди были заняты только работой. Ляля взяла на себя все бытовые заботы: готовила, стирала, убирала, вела нехитрое домашнее хозяйство. А потом Женя женился на тихой, похожей на белую мышку Галочке. Супругу он нашел на работе - Галина служила секретарем, была многократно проверенным сотрудником. Лучшей пары и не сыскать, отдел кадров не имел ничего против этого брака. Сыграли свадьбу, ясное дело, свидетелем со стороны жениха стала Ляля.

Если вы думаете, что подруга детства и сестра начала сживать со света супругу Жени, то глубоко ошибаетесь. Ляля никогда бы не сделала ничего плохого Гале. Сразу после свадьбы Ляля устранилась от ведения домашнего хозяйства и постаралась пореже бывать у молодоженов, но Галина запротестовала.

– Лялечка, - сказала она, - вы дружите с рождения, зачем же нарушать традиции? Я очень рада видеть тебя! Всегда! Ты Жене как сестра. У меня близких родственников нет, давай и мне сестрой станешь.

Ляля, насторожившись, спросила у Жени:

– Ты рассказал Гале нашу историю?

– Да, - кивнул тот.

– Очень неосмотрительно, - не одобрила она.

– Родителей больше нет, - напомнил Женя.

– Не следует чернить их память, - не успокаивалась Ляля.

– Галочка лишнего слова не скажет, - пообещал он. И оказался прав. Тихая белая мышка тщательно хранила секрет.