Гатчинский коршун

– То есть в новом предприятии вы будете главным инженером, а владельцем… фамилия?

– Купец второй гильдии Бухвостов.

– И сколько он вам обещал на развитие производства, если не секрет?

– В этом году он собирался вложить в дело более десяти тысяч рублей.

Да-а, подумал я, масштаб впечатляет… точно не помню, сколько у меня сумма получек на всех моих должностях. Но, наверное, в месяц малость побольше наберется… И что, на эти деньги можно развернуть производство тракторов?

– Слушайте, – предложил я, – а зачем вам ради такой ерунды с купцом-то связываться? Столько я вам могу прямо сейчас дать, в порядке благодарности за приятную беседу.

– Вы не шутите? – удивился Яков. – Даже не знаю, как вас благодарить, но работать мне все равно хотелось бы с Алексеем Акакиевичем. Весьма достойный человек, и он готов взять на себя все организационные дела…

– А, так он вам нужен как администратор? Это другое дело, но все равно с таких сумм серьезные дела начинать ни к чему. Знаете, передайте-ка ему мое приглашение в гости, то есть в Гатчину. Я хочу лично с ним познакомиться, прежде чем выделить действительно потребные для этого проекта деньги. Ну а вам предлагаю на здешнем моторном заводе пока сделать опытный образец, я распоряжусь, чтобы ваши заказы принимали в производство. Во сколько примерно он обойдется, прикидывали? А, то есть сейчас у вас и на один-то трактор не хватит… Ладно, я же вам обещал десять тысяч? Вот и стройте, но если придумаете что-нибудь интересное, пятьдесят один процент в патенте мои. Согласны? Это я не для того, чтобы помешать вам, если вдруг не договоримся, а чтобы иметь возможность использовать это в своих разработках – на всякий случай.

– Господин канцлер, мы будем счастливы иметь вас в числе акционеров нашего предприятия.

– Тогда тем более пусть ваш партнер не задерживается.

Лететь обратно я собирался на следующий день, но вот когда точно – это было еще не ясно. Автозавод Рябушинского наконец-то разродился опытной партией из трех «Чаек», одна из которых оказалась даже способной к самостоятельному передвижению. Собственно, это пока был не совсем завод, он продолжал строиться, но на коленке уже можно было что-то этакое собрать. Так вот, прознав, что я в Георгиевске, Рябушинский собрался отправить свою машину в автопробег. Он обещал, что она выедет с завода в пять утра, и, значит, к одиннадцати, когда моя светлость закончит завтракать, как раз она и подъедет. Я лег, велев будить себя сразу по появлению в пределах городской черты неопознанного автомобиля.

Проснулся я сам, в одиннадцать. Про «Чайку» было известно только то, что в семь она проехала Подольск. После завтрака ситуация нисколько не прояснилась. Наконец, когда у меня начали появляться мысли отправить на поиски автожир, мне доложили, что в Серпухов въехало нечто зеленое с мотором. Через двадцать минут донельзя пыльная «Чайка» показалась перед мостом через Нару. За мостом был подъем, и авто, сделав перегазовку, переключилось на пониженную скорость. Точнее, хотело переключиться, потому как скорость тут же выскочила, движок взвыл и заплевался дымом… Где-то попытки с третьей сооружение все-таки одолело подъем, но уже на одном цилиндре из двух. Кроме того, машина ехала как-то косо, ее явно тянуло влево…

– Это и есть российский народный автомобиль? – ехидно поинтересовался тоже вышедший полюбоваться диковинкой Густав.

Надо сказать, что «Ока» на такое звание никак не тянула – мешала цена в три тысячи рублей, да и делалось их не очень много.

– А как же, – подтвердил я, – он самый. Вы же жаловались, что просто умеющего отличить долото от отвертки и то искать приходится? Ну так а чему народ на «Оке» научится, она у нас надежная, первые три тысячи километров вообще никогда не ломается. А тут вот, пожалуйста – проехала сто верст и уже вполне созрела для капремонта. Если нам удастся распространить в народе идеи автомобилизации, так ученики еще до прихода к вам будут уметь за полчаса движок полностью перекидывать! Причем особо одаренные и с завязанными глазами.

Глава 24

Случившийся прямо на моих глазах финиш автопробега заставил меня несколько изменить свои планы – «Кондор» полетел не в Гатчину, а в Тушино. А от дома в Нескучном туда же двинулся катер – ему на дорогу нужно было те же самые двадцать минут, так что он подплыл к пристани одновременно с моей посадкой. Еще с борта самолета я набился в гости к Рябушинскому, но перед поездкой на возникающий вместо ЗиЛа «АРН» – то есть автозавод Рябушинского-Найденова – мне надо было нанести еще один визит.