Чудовище без красавицы

ГЛАВА 15

В «Арт-Мо» я прибыла к полудню. У входа на этот раз сидела другая дама, лет пятидесяти пяти, но такая же элегантная, как и вчерашняя девица.

Я прошла внутрь, повернула налево…

– Извините, вы к кому? – вежливо осведомилась дама.

– К Маше Говоровой.

– Она еще не приходила.

– Можно ее подождать?

– Да, конечно, садитесь, – указала она на глубокое кожаное кресло. – Мария, как правило, в одиннадцать появляется…

– Задержалась, наверное, – улыбнулась я и взяла с журнального столика газету «Культура», – вон какая непогода разыгралась, снег валит, словно на улице не ноябрь, а февраль, гололед жуткий, небось еле-еле ползет, боится в аварию попасть! – У Маши нет автомобиля, – объяснила дама, – она метро пользуется.

Я продолжала читать газету. Потекли минуты, похоже, что у галереи сегодня не слишком бойко идут дела. За час, который мне пришлось провести за столиком, в «Арт-Мо» никто не заглянул. Может, сейчас просто не сезон для приобретения живописи? В десять минут второго дама вздохнула:

– Ума не приложу, куда она делась! Всегда как штык, ровно в одиннадцать входит.

Я отложила «Культуру»:

– Позвоните ей.

– Да уже сто раз номер набирала! Сосед отвечает: ушла в десять. Маша в коммуналке живет.

Я почувствовала легкое беспокойство:

– По мобильному попробуйте!

– У нее его нет, сотовый аппарат дорогое удовольствие.

Я хмыкнула. Однако, Говорова усиленно скрывала от окружающих наличие огромных средств! Но делать нечего, я не уйду, пока она не появится. Мало ли что могло задержать красавицу! Вдруг встретила подружку и пошла с той в кафе. Но чем больше я успокаивала себя, тем сильней становилась тревога. Наконец в половине третьего дама пробормотала:

– По-моему, вам бессмысленно тут сидеть…

Я не успела ничего ответить, потому что раздался резкий, требовательный звонок.

– Алло, – ответила дама, – «Арт-Мо», слушаю вас.

Из мембраны стали раздаваться бурные звуки.

– Да, – говорила женщина, – да…

Ее лицо медленно покидали краски. Кожа приобрела синюшный оттенок, нос отчего-то стал длиннее.

– Да, да, нет, нет, не могу, ни за что…

Но тут до моего уха донеслись гудки – очевидно, человек на том конце повесил трубку.

– Нет, – потрясенно ответила дама, – нет.

– Что случилось?

– Машенька Говорова погибла, – прошептала она, – в пол-одиннадцатого, и теперь просят кого-нибудь приехать в отделение на Филатовской улице, уж не знаю зачем… но я не могу, не могу…

– Как погибла? – потрясенно спросила я.

– Ничего не объяснили, – рыдала дама. – Ничего. Господи, что теперь с нами будет! В салоне никого, хозяйка уехала в Италию, раньше декабря не вернется… Я-то вообще здесь не служу, сотрудничаю с Третьяковкой, просто Машенька, моя добрая знакомая, попросила Галочку заменить, у той грипп, и у Насти грипп, и у Славы…

– Как вас зовут? – Я бесцеремонно прервала тетку.

– Руфина Михайловна, – прошептала та.

А, значит, это к ней посылали фальшивые картины на экспертизу. Интересно, однако, но разговаривать с ней мне сейчас было недосуг.

– Галя, Настя и Слава – это кто?

– Менеджеры, – пояснила, всхлипывая, Руфина Михайловна, – всех грипп свалил, но что делать? Что? Что?

Видя, как тетка с каждой секундой делается все ненормальней, я вздохнула и предложила:

– Хотите, съезжу вместо вас в отделение и узнаю, что к чему?

– Дорогая, – заплакала Руфина, – милая, пожалуйста.

– Ждите меня тут, – велела я и ушла.

В дежурной части на Филатовской улице равнодушный мужик буркнул:

– Ступайте в пятнадцатую комнату, второй этаж, к Рязанцеву Геннадию Николаевичу.

Я послушно поднялась и нашла в крохотном кабинетике с плохо окрашенными стенами паренька лет двадцати с небольшим, сосредоточенно строчившего что-то на листе бумаги. Увидав меня, он недовольно буркнул:

– Ну и что, гражданка Седых, теперь делать станем!

Вспомнив, что Руфина Михайловна не называла во время тягостного разговора своей фамилии, я смело возразила:

– Ошибаетесь, я из галереи «Арт-Мо», вы только что туда звонили по поводу Говоровой…

Парень внимательней посмотрел на меня:

– Извините, спутал. Садитесь, узнаете вещи?

Он вытащил на стол небольшую сумочку и штук десять браслетов.

– Да, – прошептала я, – это ее.

– Тогда распишитесь в описи и забирайте, носильные вещи завтра можно получить вот по этому адресу…