Запретов.net. 40 правил НЛП для жизни в кайф

Некоторых родителей не просто права материнства и отцовства нужно лишать, их еще и тюремному заключению не мешало бы подвергнуть за непредумышленное душе– и членовредительство.

Сколько психологических и физических травм, душевных и телесных болезней мы получаем благодаря родительской любви? Страшно сказать!

Есть четкие критерии того, каким должен быть олимпийский призер по прыжкам в длину. И слишком размыты критерии воспитания и врачевания. Поэтому каждый считает себя гуру от педагогики и занимается самолечением. А нация тем временем вымирает…

Мне хочется душить бабушек, которые кряхтят о том, что сейчас пошла «какая-то не такая молодежь»… Окститесь, старые! Мы – плоды ваших педагогических экспериментов. Окститесь и тихо замолчите!

Если вы не готовы рожать ребенка для ребенка, для того, чтобы в мир пришла еще одна (совершенно свободная – и от вас в том числе) личность, не рожайте! Не нужно плодить потерянное поколение ущербных и несчастных должников перед родителями! Не надо!

Не приносите себя в жертву! И не лежите жопой в муравейнике!

В здоровом теле – здоровый эгоизм. А «я не достоин» и «хороших родителей на всех не хватает» – давно уже не наши убеждения.

Демографический кризис

38 правило НЛП для жизни в кайф

УБИВАТЬ – ВЫЧЕРКИВАТЬ, ПРОЩАТЬСЯ, РАССТАВАТЬСЯ И ЗАБЫВАТЬ – СТРАШНО ТОЛЬКО НА ПЕРВЫХ ПОРАХ. А ПОТОМ – КАК КАМЕНЬ С ДУШИ. КАК ГОРА С ПЛЕЧ! ХОРОШО И ПРИЯТНО! В КАЙФ!

В этом году в моем маленьком мире случился демографический кризис. В нем стали умирать люди. По большей части это были друзья или знакомые. Неожиданно с ними стали происходить несчастные случаи, почти всегда приводившие к летальному исходу.

Вначале умерла моя стилистка. Парикмахер-визажист. Я знала ее всего-то полгода. Но неожиданно взаимная симпатия толкнула нас друг к другу, и мы стали почти что закадычными подругами. Она не просто стригла и красила мои волосы, она скороговоркой исповедовалась мне и просила, чтобы я написала повесть о ее жизни. Она сама придумала название «Сильная женщина». Ни больше ни меньше. Я вполне всерьез подумывала над этой историей, как вдруг со стилисткой случился инфаркт, и ее жизнеописание осталось недосказанным.

Все произошло совершенно банально. Приближался мой день рождения. Очень хотелось умопомрачительную прическу и такой же макияж. Потому стилистка была приглашена на праздник. В качестве подарка она забомбила мне феерическое шоу на голове. Все гости оценили. Наделали мне массу комплиментов, ну и ей, конечно, тоже. Совмещая приятное с полезным, мой парикмахер решила завести себе парочку новых клиентов, поэтому закончила свой тост в мою честь такими словами:

– …Все оценили, как хороша сегодня именинница. Но никто, кроме меня, не знает, сколько трудов было вложено в этот мышиный хвост, прежде чем он превратился в роскошную прическу, и в это бледное после зимы и авитаминоза лицо, прежде чем оно стало личиком с глянцевой обложки…

Бумс. Инфаркт навсегда унес от меня стилистку в заоблачные дали. Как воспитанная дама, я, конечно, вместе со всеми подняла бокал. Но пока гости пили за мое здравие, я поминала мою стилистку. «И пусть земля ей будет пухом», – думала я, наблюдая, какие па она отплясывала с моими друзьями.

Потом тяжело заболела моя подруга, литературный критик. Болезнь подкосила ее, когда вышла в свет новая книга моих стихов. Эта новость упала тяжелым грузом на сердце моей подруги, и тут же проявилась ее застарелая астма.

– Дорогая, напиши рецензию на сборник для журнала «Молодая поросль».

– Вряд ли прокатит. Тебе уже двадцать пять. Не девочка.

– Тогда, может быть, для газеты «Кризис среднего возраста»? – с надеждой продолжала я. – У меня там много стихов о несчастной любви.

– Не выйдет, – вздыхала подруга. – В «Возрасте» все прекрасно знают, что у тебя в жизни нет никакого кризиса, а твоя лирическая героиня просто обкурилась травы. Но книга хороша!

– Тогда, может, для «Всемирной литературы» заметку тисканешь. Мол, так и так, вышла, дескать…

– Ну, ты загнула! Не любят тебя там, не понимают… Прям, и не знаю, что делать…

– А ты напиши. Я сама куда-нибудь пристрою.

– Да болею я. Застарелая астма. Вот только, кхе-кхе-кхе, обострение пройдет, тогда…

Подруга потихоньку умирает. Я навещаю ее иногда. Зачем? Коварная штука – привычка.

Месяц назад скончались бывшие однокурсники. Неожиданно. Им на голову упал кирпич. В тот день состоялась встреча нашего институтского литературного объединения. Кто-то хвастал, кто-то плакался. Короче, никто особенно не выделялся. А тут я выложила на стол свою новую книгу в твердом переплете с золотым тиснением на обложке. И тишина. Оторвался с потолка невидимый кирпич – и бух на головы. Никто даже руку к книжке не успел протянуть. Никто и пару страниц не пролистал. Мгновенно. Летально. А жаль.