Муму с аквалангом

Эмма вела машину очень аккуратно, и Соня успокоилась. Сама она рулить не умела и абсолютно ничего не смыслила в моторе. Уже на подъезде к даче Эмма вдруг остановила «Жигули».

– Что случилось? – удивилась Соня.

– Аккумулятор сел, двигатель заглох, – пояснила Эмма, великолепно зная, что подруга не поймет, какую глупость ей она сообщила.

Рада Хорькова, тоже не разбиравшаяся в технических деталях, занервничала:

– Нам придется пешком идти?

– Нет, конечно! – засмеялась Эмма. – Пустяковая поломка, сейчас все исправим. Сонечка, сядь за руль!

– Зачем? – испугалась Калистидас.

– Надо нажать ногой вон на ту педаль, – спокойно пояснила Эмма, ставя рычаг скорости в нужную позицию, – а я кой-чего сделаю сзади. Давай, Соня, не тяни. Ну, право, нельзя быть такой трусихой!

В паре Соня – Эмма последняя всегда доминировала, и Калистидас привычно подчинилась. Знай Софья устройство автомобиля, она бы мигом сообразила: Эмма все устроила так, чтобы «Жигули» легко покатились вперед от небольшого толчка сзади.

Эмма, схватив свою сумку, выскочила из салона и нажала на брелок сигнализации, двери мгновенно оказались заблокированы. Соня, которая пересела на водительское место, услышала щелчок, но решила, что так и надо, а потом «Жигули» внезапно быстро покатились, съехали с шоссе, ударились в дерево… Последнее, что помнила перепуганная Калистидас, это страшный шум и хлопок.

Первые недели в больнице бедняжка провела в коме, затем стало медленно возвращаться сознание. Из мрака выплывали разные лица, начали проявляться фигуры людей, одни в халатах, другие в обычной одежде. После аварии Соня действительно потеряла память и довольно долго не могла сообразить, кто она, где находится и почему? И какое отношение к ней имеет симпатичный мужчина, называющий ее Эммой?

Память вернулась к Соне самым странным образом. Девушка уже лежала в обычной палате, без бинтов, училась вставать, была уверена: ее зовут Эмма. Слабая физически, она много спала, Антон приходил часто, и в тот день он явился после обеда.

Соня услышала стук двери, хотела открыть глаза, но веки не слушались, зато нос уловил запах одеколона мужа. Створка хлопнула еще раз.

– Как вы? – послышался голос Сергея Ивановича, лечащего врача Сони.

– Нормально, – ответил Антон, – сердце обливается кровью при взгляде на нее. Надеюсь, в отделении нет зеркал?

– Даже в туалете сняли, – заверил его доктор. – Хотя она все равно рано или поздно увидит, в кого превратилась.

– Ужасно! В ее случае чем позже это случится, тем лучше.

– Вы сделали невозможное, – протянул Сергей Иванович, – сами врач и реально оцениваете ситуацию. С такими ожогами не выживают, а Эмма выкарабкалась. Вам надо медаль дать.

– Я все думаю, что произойдет, когда жена себя увидит? – спросил Антон.

– Лучше проконсультироваться с психологом, – посоветовал Сергей Иванович. – Хотя не верю я им.

– Я тоже, – подхватил Антон. – А память? Каковы шансы на ее возвращение?

– Честно?

– Как коллега коллеге.

– Нулевые, – рубанул правду лечащий врач. – Я с подобным уже сталкивался. Вам предстоит очень тяжелое испытание, намного более трудные дни, чем те, когда Эмма лежала в искусственной коме.

– Понимаю, – вздохнул муж, – я собрал все мужество.

– Я вам завидую, – тихо сказал Сергей.

– Есть чему?

– У меня в жизни не было столь сильной любви к женщине, чтобы вот так бороться.

– Спасибо за помощь в оформлении доверенности, – перевел беседу в другое русло Антон, – мне очень нужны были деньги.

– Понятно, – кашлянул Сергей Иванович. – Ладно. Оставляю вас. Еще загляну.

И снова хлопок двери. Потом Соня услышала шаги, скрип и тихий голос:

– Значит, память не вернется. Это же здорово, Эммочка моя! Теперь у нас все будет хорошо! А Сонечку мы похоронили, бедненькую…

На Калистидас внезапно будто навалилась бетонная плита – исчез воздух, стало жарко, потом холодно. И она провалилась в сон.

Спустя некоторое время глаза раскрылись, Соня увидела знакомую палату. Антона рядом не было. Она осторожно села, откинула одеяло, спустила ноги. Хотела нашарить тапки, увидела шестой палец на ноге, и… память вернулась, как взрыв. Пронеслись мелкие детали, вспомнились подробности того рокового дня. Вместе с воспоминаниями вернулась и любовь к Антону.

Соня была умна, она сразу сообразила: шестой палец на ноге – очень яркая примета, Поспелов никак не мог принять ее за Эмму. Значит, любовник знал: выжила Софья. Но, будучи твердо уверенным в том, что она потеряла память, выдал спасшуюся за законную жену. Почему? Ответ прост: ему нужны деньги Анны Львовны, а они пролетели бы мимо его носа в случае смерти Эммы.