– И как Эмма отреагировала на твое замечание?
– Сначала примолкла. А потом побежала в чулан под лестницей, поглядела на стаканчики с ароматическими свечами и по новой завизжала: «Это просто ваниль! А я хочу еще и корицу!» Вот я и поспешила прямиком в Сантири. Там, у дяди Маркуса, купила нужные.
– Про какую книгу ты сейчас вспомнила?
Феба вытаращила глаза.
Я напомнила:
– Эмма вроде рассердилась на тебя. Ты сказала: «Она истерила, как тогда, с книгой».
– А… Ерунда! В первый день работы я затеяла генеральную уборку. Там очень пыльно было, – зачастила Феба, – будто давно не мыли или ее прежняя горничная была слепая…
Пользуясь тем, что Эмма ушла на пляж, Феба принесла пылесос, тряпки и начала методично приводить виллу в порядок. В конце концов она добралась до кабинета, которым, похоже, никто никогда не пользовался.
Накануне, приведя горничную в дом, хозяйка предупредила ее: «В кабинет не ходи, там убирать не надо». Но утром в пылу рабочего азарта Феба забыла об ее указании.
В комнате витал особый запах нежилого помещения. Феба открыла окно, затем подошла к одному стеллажу и хотела вынуть книги, чтобы протереть их от пыли.
– Что ты делаешь? – раздался звенящий от гнева голос Эммы.
Феба уронила томик, который держала в руках, увидела на пороге хозяйку и пролепетала:
– Уборочку.
– Я велела не заглядывать сюда.
– Да, но ведь тут грязно, – перепугалась Феба.
– Немедленно уходи! – завизжала Эмма. – Быстро! Прочь! Дура!
Почти теряя сознание от ужаса, бедная девушка опрометью кинулась через заднюю дверь в сад и затаилась в своем домике. Спустя час в избушку вошла Эмма.
– Слушай меня внимательно! – гаркнула она.
– Да, – пискнула Феба.
– Только я решаю, чем ты занимаешься.
– Да.
– Никакой самодеятельности.
– Да.
– В кабинет не суешься.
– Да, – тупо твердила Феба.
– Поняла?
– Да.
– Еще раз посвоевольничаешь – вылетишь вон!
– Ой, простите, простите, простите! – разрыдалась Феба. – Я хотела вам услужить! Не гоните меня, я научусь! Пожалуйста… Мне некуда идти, мама второй раз замуж вышла, отчим условие поставил: либо я, либо он.
Внезапно Эмма сделала несколько шагов и обняла горничную.
– Это ты извини меня, – пробормотала она, – кабинет оборудовал мой муж Антон. Я очень люблю его, но супруг приезжает крайне редко, у него бизнес, мало свободного времени. Я по состоянию здоровья не способна жить в Москве, очень тоскую по мужу, а он не разрешает ничего трогать в рабочей комнате, его бесит, когда мелочи не на месте. Знаешь, почему уволили прежнюю домработницу? Она все переставила на столе Антона. Тоже хотела, как лучше. Супруг приехал, увидел это безобразие и улетел в Москву. Не остался даже на ночь!
– Ой, ой, ой! – съежилась Феба. – Но я ж не знала! Что теперь будет?
– Не переживай, – успокоила девушку хозяйка, – я помню, что и где лежало и стояло. Все вновь на своих местах. Только больше никогда не входи в кабинет…
Рассказав о том случае, Феба замолчала и снова принялась теребить пододеяльник.
– Ты случайно не знаешь имени горничной, которая служила у Эммы до тебя? – без всякой надежды на успех поинтересовалась я.
– Знаю, ее зовут Тамара, – шепотом ответила Феба. – Я с ней поговорить хотела и нашла ее. Мне Эся помогла, горничная из отеля. Мы в магазине встретились, посудачили про то да се, Эся мне и сказала, что Тамара теперь в Сантири, в кафе «Руно» убирает.
– Зачем тебе понадобилась Тамара? – удивилась я.
Феба заплакала.
– Так мне жить негде! Отчим выгнал! Мама сказала: «Ты молодая, устроишься, а я другого мужа не найду». И куда мне идти? Хорошо, место с проживанием нашлось. В агентстве удивились: «Повезло тебе. Неопытных обычно не берут, в лучшем случае помощницей к основной прислуге. А чтобы еще и спать в доме, такое вовсе редкость. Держись за место зубами!» А я напортачила в первый же день работы. Вот и подумала: поболтаю с Тамарой, она мне объяснит, что Эмма любит, а чем ее обозлить можно.
– И как прошла встреча?
– Она не захотела говорить, – вздохнула Феба. – Заморгала совой и заявила: «Давай, плати, тогда и ля-ля будет. Нет денег – нет беседы!»
Глава 20
Едва я вышла от Фебы, как затрезвонил мобильный. Глянула на дисплей – на экране высветился московский, правда, незнакомый мне номер. Трубку явно не стоило брать, но, прежде чем мозг успел оценить ситуацию, рука схватила аппарат и поднесла к уху.