Стриптиз Жар-птицы

Глава 10

В отличие от многих российских женщин я никогда не занималась домашним хозяйством. Мы с Томочкой очень давно разделили обязанности: я зарабатывала деньги, а подруга готовила, убирала, стирала. Нет, я помогала Томусе, учитывая ее слабое здоровье, всегда приносила из магазина тяжести, например, картошку, но покупать мясо мне никогда не доверяли. Отличить грудинку от лопатки – для меня слабу, сообразить, из какой части выйдут хорошие котлеты, я не способна, если честно, сейчас я впервые оказалась в ряду, где стоят женщины в белых халатах, перед которыми на эмалированных подносах лежат тушки кур, индеек, уток, поросят и большие шматы мяса.

– На суп ищете? – обратилась ко мне одна из торговок. – Берите у меня, свежее не найдете.

Я осторожно приблизилась к прилавку.

– Нет, нужно для собачки… этот… ну как его… забыла.

– Обрезки? – оживилась другая продавщица, толстуха с ярким макияжем. – Во, целый пакет!

– У тебя там ерунды навалено, – донеслось слева. – Девушка, не берите обрезь, дорого и невкусно. Лучше для собаки подойдет пашина! Идите сюда!

– Мосол! – вспомнила я. – Вот что мне надо!

– Тогда иди в конец ряда, – потеряла ко мне интерес толстуха. – Спроси Игоря, у него этого добра навалом. Он ласковый, даром отдаст.

Услышав последние слова, бабы начали в голос смеяться, а я, чувствуя себя абсолютной идиоткой, двинулась в глубь зала.

Мясом отчего-то торговали женщины, ни одного мужчины в обозримом пространстве не было. В конце концов я наткнулась на показавшуюся мне милой девушку, которая с грустным видом стояла около тушек кроликов.

– Простите, я ищу Игоря. Не знаете, где он может находиться? – вежливо сказала я.

Внезапно из глаз продавщицы горохом посыпались слезы, она вытащила из кармана скомканный платочек, промокнула щеки и с горечью произнесла:

– Он тут стоял. Справа.

Я покосилась на кафельный прилавок, увидела пустое место, на котором сиротливо лежал смятый фартук в кровавых пятнах, и уточнила:

– А куда же он подевался?

– Гарик на разделе, – еле выдавила из себя собеседница и заплакала еще горше.

– Поберегись! – заорали сбоку, и я шарахнулась в сторону.

Огромный мужик зверского вида бухнул прямо на смятый фартук пластиковый ящик, набитый костями с остатками мяса на них. Наверное, это и были таинственные мослы.

– Встала тут на дороге… – недовольно буркнул грузчик, сдернул брезентовые рукавицы, вытер ладонью нос и вразвалочку пошел в служебное помещение.

– Игорь скоро придет? И сколько стоят косточки? – не успокаивалась я.

Продавщица обхватила голову руками и нырнула под прилавок. Похоже, у девушки подлинное горе, потому что она начала повторять на одной ноте:

– Боже, почему? Почему это случилось именно со мной? Не вынесу!

Мне стало неудобно. Может, у бедняжки кто-то умер? Нужно тихо постоять, подождать Игоря, приобрести мосол и уйти.

Я отступила назад, машинально посмотрела на пластиковый короб, набитый костями с мясом, и онемела. На боку тары виднелась надпись, сделанная черным фломастером: «Люди, не выносите в зал, это Игорь».

У меня подкосились ноги и свело желудок. Это Игорь? Вот почему бедная девочка заходится в рыданиях! И что она там прошептала, когда я спросила про парня? «Гарик на разделе». Катастрофа! Куда бежать, чтобы сообщить о преступлении? Надо же, что творится в служебных помещениях рынка… Нет, я больше никогда не куплю ни одного колбасного изделия! Стану вегетарианкой, перейду на тушеную морковь со свеклой… Кто знает, из чего производят сосиски? Часто ли на комбинатах пропадают служащие? Так к кому нестись? К местному начальству или сразу в милицию?

– Что вы хотели, гражданочка? – равнодушно-вежливо спросил черноволосый парень, материализуясь за прилавком.

– Мосол, – неожиданно для самой себя ответила я, – для собаки.

– Ща нарисуем, – кивнул юноша и протянул руку к ящику.

– Нет! – заорала я. – Не берите! Ни в коем случае! Даже не прикасайтесь!

– Не нравится? – искренне удивился мясник. – Все очень свежее, только что нарубили. Хоть весь рынок обойдите, лучше не отыщете. А вот и мосол!

Парень выцапал из груды кусков один и кинул на весы.

– На ящике написано: «Люди, не выносите в зал, это Игорь», – в полуобморочном состоянии пролепетала я. – Собаке нельзя употреблять человечину! И вообще… – Слова закончились.