Иногда полезно иметь плохую память

— Ладно, не убивайся так! Слезами горю не поможешь. Вот ты говоришь — «так и будем молчать»… А как мне не молчать, если я о самом главном у тебя спросить не могу.

— О самом главном? — медленно проговорил Женя.

— Ну да. — Юлька почувствовала холодок в1 груди и незаметно выглянула в окно. Джип был на месте, были еще бабки на лавочках, но их она не брала в расчет. — О самом главном не могу спросить. И ты прекрасно знаешь о чем.

Она замолчала и уставилась на Женю. Он, в свою очередь, не отрываясь смотрел на нее остановившимися глазами.

— Так ты… — пробормотал он, — так ты все знаешь?

— Все! — подтвердила Юлька.

— Это ужасно, — раздалось в ответ. — Это просто кошмар.

— Я тоже думаю, что кошмар, — осторожно согласилась она, отлипая наконец от подоконника. — Рада, что ты это понимаешь.

— По-твоему, я не понимал, когда на это шел? — трагически спросил Женя, и она снова отпрянула к окну.

"Ох, черт… — Она прижала руку к заколотившемуся сердцу. — Признался-таки! Убил!

Что делать-то? Мамочки… Кричать или подождать? Если закричу, его сразу в милицию увезут.., фиг я тогда что-нибудь узнаю, почему он убил, как убил, что тот мужик хотел сказать…"

И она обратилась к убийце с деликатным вопросом:

— А что же тебя все-таки побудило? Была ведь причина, верно?

Убийца только пожал плечами:

— Ну, что-что… Характера у меня нет… Меня просят, а я соглашаюсь… Сам знаю, что это некрасиво, а соглашаюсь…

— Характера нет?! Некрасиво?! — изумилась Юлька. — Ничего себе! На такое решился, а говоришь — характера нет! Ишь, еще и «некрасиво»… Это не просто некрасиво, это… За это же расстрел!

— Расстрел?! — вскинулся Женя. — Да за что?!

— Ах, по-твоему, не за что? — вскинулась, в свою очередь, Юлька. — Конечно вышка, ты что же, не знал?

Женя только моргал, в ужасе глядя на нее.

Она залпом выпила остывший кофе.

— Но если ты ничего не знал, тебя еще могут помиловать… Ты ведь действовал по чьей-то наводке? Верно? Зачем тебе самому это надо, да? То есть тебе тоже зачем-то было надо, я уж знаю, но кому-то было надо еще больше? Верно я говорю?

Женя обреченно кивнул и вытер пот.

— Значит, тебя еще можно оправдать… — волновалась Юлька. — Господи, какие дела творятся! Знаешь, я выступлю на суде в твою пользу. Мне тебя все-таки жалко. Навру им чего-нибудь.

— Юля, ты святая… — Женя поймал ее руки, прижал к своим губам и тихонько зарыдал.

Это испугало Юльку больше всех его признаний, и она застыла перед ним как столб. — Ты святая! — рыдал Женя, с трудом выдавливая из себя покаянные слова. — После всего, что узнала, ты еще хочешь меня защищать?! Меня?!

— Да! — героически утверждала Юлька. — Мертвым уже не поможешь, а ты молодой, у тебя жизнь впереди… Ты еще исправишься.

Ведь впервые на такое пошел?

— Да! — кивнул Женя, вытирая слезы подолом ее юбки.

Юлька потрепала его по голове. Вздохнула — Твоя зажигалка у меня, — сообщила она. — Могу тебе отдать. Жалко мне тебя, что поделаешь. Только больше на такие дела не ходи. Вырабатывай характер.

— Зажигалка? — Женя изумленно поднял голову.

— Ну да. Ты ведь потерял ее в подъезде, в Соляном переулке, — напомнила Юлька. — Как раз в тот день, когда прикончил мужика из пятой квартиры.

Женя открыл рот и сделал несколько хватательных движений губами.

— Но… Я не убивал!

— Отпираешься, да? Только что сознался, так имей же мужество! Я тебя в милицию не сдам, будь спокоен Только объясни, что тот мужик хотел мне рассказать про тебя.

— Но я… Я тоже не знаю… — Женя, казалось, не понимал, на каком он свете.

— Жаль — коротко заметила Юлька. — Тогда я зря завела весь этот разговор. Что ты его убил, я и так знала. А вот что он хотел такого сообщить, даже не догадывалась… Только выдала себя, и теперь ты и меня можешь прикончить…

— Юля! — Лицо Жени озарилось каким-то радостным светом, он встал и медленно двинулся к ней. Юлька прижалась к подоконнику. — Юля! Я ведь не убивал его! Клянусь тебе! Я просто пришел к нему в тот день.

Он позвонил мне, понимаешь? Попросил прийти к часу, поговорить. Он мне тоже хотел что-то сказать. Юля, когда я пришел туда, он был мертв! Лежал на спине, его застрелили! Но я не знаю кто. А зажигалку я, верно, потерял… Только вот не помнил где. Где ты ее нашла?

— В подъезде, — промямлила Юлька.

— Значит, я там закурил, когда вышел. Вот этого я не помню, у меня был шок… А то, что окно я в другой комнате открыл, — помню. Понимаешь, я никогда покойников не видел, мне плохо стало. Я до двери не дошел, меня чуть не вырвало, и я не хотел на пол. Дернул окно, высунулся, но мне от воздуха полегчало. Тогда я бегом оттуда. И больше — клянусь — ничего не знаю.