– Не надо так кричать, – попросил Илья Никитич, – следствие идет, вина Анисимова еще не доказана.
– Тут нечего доказывать. Вам надо убийцу судить, а вы пытаетесь опорочить семью, от которой уже ничего не осталось. Я знаю законы. Я не обязана вам отвечать на вопросы, если мои ответы могут принести вред моей семье и мне лично! – выпалила Елена Петровна, вскинув подбородок.
– О каком вреде вы говорите? – тяжело вздохнул Илья Никитич. – Я задал вам простой вопрос: чем занимался ваш муж раньше? Разве в трудовой биографии Вячеслава Ивановича есть что-то опасное для вашей семьи?
Бутейко резко встала и начала метаться по крошечной кухне, из угла в угол. Лицо ее побагровело, сухие глаза засверкали.
– Мой муж в больнице. У него инфаркт. Как вы смеете копаться в его прошлом? Вас это не касается! Это вообще не относится к делу! – Она кричала так, что у Ильи Никитича зазвенело и зачесалось в ухе.
– Простите, Елена Петровна, почему вы так сильно нервничаете?
– Потому, что у меня убили сына! Потому, что у меня тяжело болен муж!
– Я понимаю и соболезную.
– Мне ваши соболезнования не нужны. Они ничего не стоят, ваши соболезнования. Моего мальчика не вернешь! Я отказываюсь отвечать на ваши идиотские вопросы.
– Отказываетесь отвечать, – понимающе кивнул следователь, – ну что ж, давайте официально оформим ваш отказ.
– Мой сын убит. Мой муж в больнице, в реанимации. У него обширный инфаркт. Хоть капля совести есть у вас? Я жаловаться буду.
– Елена Петровна, я вам очень сочувствую, вы можете жаловаться, это ваше право. – Бородин старался говорить как можно мягче. – Вы в который раз повторяете то, что мне отлично известно. Вашего сына убили, ваш муж в больнице. Я могу понять ваше состояние, но реакция на мои простые вопросы кажется мне странной. Я всего лишь попросил вас рассказать, чем занимался ваш муж.
Елена Петровна встала и вышла из кухни. Вернулась она через минуту и резким движением швырнула на стол трудовую книжку.
– Вот смотрите!
Трудовая биография Бутейко-старшего оказалась весьма скучной. После окончания художественного училища в 1965-м году Бутейко Вячеслав Иванович работал мастером в металлоремонтной мастерской. Был по собственному желанию уволен в 1968-м, и тут же был принят в ювелирный магазин «Янтарь», где проработал мастером художественной гравировки до 1985-го. Потом вдруг резко сменил специальность, устроился слесарем-наладчиком на обувную фабрику «Буревестник». Эта запись была предпоследней в трудовой книжке, дальше следовал уход на пенсию по возрасту.
– Скажите, ваш муж увлекся ювелирным делом, и поэтому устроился на работу в магазин «Янтарь»?
– Он никогда не имел отношения к ювелирному делу, – медленно, почти по слогам, произнесла Елена Петровна и потянулась за бутылочкой валокордина.
– Вы только что принимали лекарство, – напомнил Илья Никитич, – нельзя так часто. Вам станет нехорошо.
– Мне уже нехорошо, – сообщила она, но бутылочку все-таки поставила на место. – Я не могу с вами разговаривать. Вы оказываете на меня грубое давление. Я буду жаловаться в высшие инстанции.
– Жалуйтесь, – кивнул Илья Никитич. – Но вам все равно придется давать свидетельские показания, не мне, так другому следователю. Либо вы должны будете подписать официальный отказ от дачи показаний. Нет других вариантов.
– Ладно, спрашивайте, мне нечего скрывать.
– Анисимов пришел к вам, чтобы показать Вячеславу Ивановичу старинное кольцо с изумрудом. Вячеслав Иванович оценил кольцо вполне профессионально…
– Вам это рассказал Анисимов? И вы так спокойно повторяете слова убийцы здесь, в этом доме? Вы повторяете их мне, матери убитого? – Елена Петровна вдруг ч заговорила трагическим театральным шепотом. – Так вот, я совершенно официально заявляю вам, что это вранье. Грязное, наглое вранье, от первого до последнего слова. Он вам что угодно сейчас наплетет, этот Анисимов. Он пришел угрожать моему сыну. Никакого кольца я не видела, зато отлично слышала угрозы. У нас квартира маленькая, комнаты смежные, стены тонкие. Разве ювелиры так живут? Оглянитесь вокруг. Разве так живут люди, связанные с золотом и драгоценными камнями? Вы ведь следователь, пожилой человек. Вы должны с первого взгляда определять жизненный уровень.
– Да, конечно, – легко согласился Илья Никитич, – ювелиры, как правило, состоятельные люди. Елена Петровна, вы знали, что ваш сын брал в долг большие суммы денег не только у Анисимова?