Истина в вине

— Я не был до конца уверен, что это не Таранов, — хрипло сказал Воронов.

— Я тоже. Он знал наверняка, что у вас нет подлинника. Либо сам был организатором преступления, либо Бейлис проболталась. Терять вам было нечего, и вы столкнули его с башни.

— Я вызвал его, чтобы поговорить, — усмехнулся Воронов. — Иван пошел охотно, он все свои проблемы привык решать за столом переговоров. У него и в мыслях не было, что я на него нападу. Это я подсыпал снотворное в бутылку виски. Часовой спал, а мы беседовали. Это было легко.

— А Елизавет Петровну я убил своими собственными руками. Ну зачем я передал вам наш разговор?

— Я понял, что Лиза была в сговоре с убийцей Маши. Ее попросили позвонить. Узнать, в квартире ли еще бутылка вина, и выманить мою жену из дома. Попросил либо Таранов, либо Лев Абрамович. Человек, который мог на нее надавить.

— Либо Сивко.

— Сивко? — удивился Воронов.

— Он ведь тоже знал ее тайну. От Людмилы — Бейлис. Теоретически и Сивко мог. Елизавет Петровна просьбу выполнила. Она же не предполагала, что подруга вернется за мобильным телефоном. Поверьте, это для нее был удар! Когда вашу жену застрелили!

— Это ничего не меняет, — быстро сказал Воронов. — Она — соучастница.

— Вы до последнего не знали, кто именно звонил. Исполнители все взяли на себя. Это я вам сказал. И вы пошли убивать Елизавет Петровну. Вы ей что, в любви объяснились? Обняли ее? Как вам удалось приставить пистолет к ее груди?

— Это не твое дело.

— А не от вас ли она аборты делала, Дмитрий Александрович? Все ли вы мне рассказали?

— Это опять-таки не твое дело.

— Молодость у вас была бурной, — усмехнулся он. — А сотерн вы оставили как напоминание. Нечто подобное Елизавет Петровна везла в подарок вашей жене в день ее сорокалетия. В общем, вы разделались со всеми. И Сивко хотели на тот свет отправить за компанию. А вдруг он? Я понял! Елизавет Петровны не было в вашей спальне! Вы с Тарановым были на башне! А Сивко с Елизавет Петровной в это время нашли компьютер и связались со службой безопасности. Странно, что люди Сивко так задержались. То-то Федор Иванович все время смотрел на часы! Он ведь понял, что вы убийца. Потому что у вас не было алиби. И она это поняла. И решила вас пошантажировать. То-то она говорила: «Да, свадьба будет!» Купить вас нельзя, а вот переиграть…

— Наивная, — усмехнулся Воронов. — Думала, мне не все равно, что со мной будет дальше.

— И что будет? Как вы предполагали дальнейшее развитие событий? Ну вот: все они мертвы. Заказчик, он же фактический организатор убийства вашей жены, на сто процентов покойник.

— Сивко…

— Федор Иванович? Нет, это не он.

— А если он?

— Вряд ли. По-моему, он к коллекционному вину равнодушен. Это для престижа. Ему очень уж хочется быть одним из вас, человеком из высшего общества.

— Согласен. Но я должен быть уверен.

— А поговорить с ним не пытались?

— Он все равно соврет.

— Логично. Никто из вас не говорит правду. Это Бейлис правильно подметила. И что дальше?

— В тюрьму я не сяду.

— Сейчас вы попросите меня оставить пистолет с одним патроном… Э, нет! — Он достал из кармана мобильный телефон и посмотрел на таймер. — А заболтались мы с вами! Прошло гораздо больше пяти минут! Что-то Ника задерживается!

Он занервничал. Время-то идет! Где ее черти носят? Передал ли Сивко его наказ? Или выкинул коленце?

Порту

— Я же тебе говорил: не доверяй Сивко, — подлил масла в огонь Воронов. У хозяина замка была отлично развита интуиция, да Воронов и сам об этом говорил. Дмитрий Александрович тонко чувствовал настроение людей и его нервозность уловил сразу же.

— Она придет.

— Не надейся на это.

— Она придет, — повторил он.

И в этот момент послышались шаги.

— Ника! — крикнул он и с торжеством посмотрел на Воронова.

— Миша! Дмитрий Александрович! — раздался ее тоненький голос.

— Иди сюда! Ключи с тобой?

— Да, — сказала она с верхней ступеньки.

— Стой там! — крикнул он. — Не ходи дальше! Кидай мне ключи!

— Что происходит? — спросила Ника.

— Надо запереть здесь Воронова.

— Что?

— Ника! — крикнул Дмитрий Александрович. — Ты слышала, что он хочет сделать?

— Но почему?

Она стала спускаться вниз по лестнице.

— Стой! — крикнул он.

— Что случилось, Миша?