Все будет хорошо!
На какую-то долю секунды она повернулась, схватила дрожащей рукой бутылку с водой, я увидела близко ее абсолютно счастливое лицо и внезапно поняла: Милада Сергеевна ничего не изображает! Она на самом деле любит этих потных баб и мужиков, этих стариков, старух и детей – всю толпу. Она и впрямь считает их своими родственниками, вот поэтому, наевшись таблеток, прилетела сюда с температурой. Она просто ненормальная, обожающая своих читателей писательница. А люди понимают это и платят Смоляковой взаимностью. Человеку так надо, чтобы его кто-нибудь любил, искренне, восторженно, просто так, ни за что!
Глава 12
Федор втолкнул меня в крохотную комнатенку и, отдуваясь, сказал:
– «Марко» тебе этого не забудет.
– Ладно, – кивнула я и пошла к двери.
– Эй, Арина, погоди! – крикнул Федор.
Я притормозила.
– Ну что еще? Надеюсь, все остальные авторы придут, и ты больше не станешь отдавать меня на растерзание толпы.
– Не сердись, котик, – пропел Федор, – не дуйся! Надо было выручать издательство, и ты это с блеском сделала, мы тебя отблагодарим.
– Хорошо. Впрочем, спасибо, мне ничего не надо!
– Не выламывайся, рыбонька, – вздохнул Федор, – лучше посмотри, какой букет!
И он крикнул:
– Катя!
Мигом появилась кареглазая девочка, держащая в руках охапку лилий. Одуряюще пахнущих цветов было штук тридцать, не меньше. Я постаралась не дышать, сейчас у меня начнется отек Квинке.
Федор начал совать мне в руки веник из лилий.
– Это тебе, дорогая Арина, – торжественно провозгласил он.
Задерживать дыхание стало просто невозможно, я судорожно вздохнула, из глаз полились слезы. Федор осекся.
– Ты чего? Плачешь?
Понимая, что сейчас просто упаду в обморок, я пулей кинулась вон из павильона.
На улице отвратительный запах лилий слегка ослаб. Я стала искать, куда бы деть букет. Ага, вон там урна!
– Эй, Арина, солнце мое, погоди! – заорал Федор, вылетая из павильона.
Я моментально дала стрекача, прихватив с собой букет. Сами понимаете, выбросить его на глазах у Федора просто невозможно!
Я выбежала на небольшую площадь, тут было не так много народу и стояла всего одна скамеечка. Я оглянулась по сторонам, ни одной урны!
Может, просто оставить цветы на лавке?
Я села на скамейку и попыталась прийти в чувство. Хорошо, сейчас посижу пару минут, успокоюсь, а потом двину в салон к Веронике. Мне просто необходимо побеседовать с Анджелой!
Внезапно до меня донеслось тихое всхлипыванье. Я обернулась. На противоположном конце лавки рыдала худенькая, плохо одетая девочка.
– Что случилось? – спросила я.
– Не ваше дело, – грубо ответила она, но на веснушчатом личике застыло выражение такого горя, что я не утерпела и подвинулась к ней.
– Может, я могу помочь?
Девочка покачала головой:
– Нет.
– А все же?
Что могло случиться у ребенка? С виду она не старше Кристины!
Внезапно девочка громко сказала:
– Я Ленке с Машкой наврала, что с парнем познакомилась и сегодня на свидание иду. А они мне не поверили и теперь меня у входа караулят.
Хороша же я буду там одна! Засмеют меня совсем.
Они и так надо мной издеваются: у всех есть мальчики, а на меня никто не смотрит!
Я протянула ей букет.
– На.
– Зачем? – шмыгнула носом тинейджерка.
– Скажешь своим подружкам, что твой кавалер прибежал на секунду, его родители надолго гулять не отпустили. А в качестве извинения преподнес тебе лилии. Надеюсь, Лена с Машей не подумают, что ты сама себе букет купила!
– Конечно, нет, – обрадованно воскликнула девочка, – да он стоит столько, сколько моя мама за месяц не зарабатывает! Вам не жалко? Такой красивый.
– У меня на лилии аллергия, – улыбнулась я.
– Спасибо, тетенька! – закричала девочка.
Слезы на ее щеках высохли в один момент, она вскочила и понеслась по аллее. Я посмотрела ей вслед. Вот ведь как случается в жизни, то, что одному просто смерть, другому доставляет невероятную радость.
До салона я добралась в полчетвертого и, естественно, не собиралась стричься у Светланы.
Более того, я даже не спросила про нее на рецепшен, сейчас меня волновала лишь Анджела. Но за стойкой сидела другая девушка, тоже худенькая, почти прозрачная. Только вместо башни у нее на голове красовалась конструкция из огромного количества мелкозавитых кудрей.
– Что вы желаете? – мило улыбаясь, спросила она.
– А где Анджела?