Пассажир без багажа

– Интересно, зачем той женщине понадобилось подделываться под Кузмину? – спросил Борис. – Какой в этом смысл? Ведь все равно, при опознаниии подлог раскроется. Странно как-то. Вот вы, Татьяна Робертовна, сразу поняли, что это не та?

– Конечно, – самодовольно ответила кассирша. – И как он меня не мурыжил, я все равно на своем поставила.

– А следователю хотелось доказать, что это была сама Кузмина?

Кто-то высказал предположение, что следователю просто очень хочется поскорей арестовать убийцу. И поэтому он рад ухватиться за первого попавшегося. Надя заметила:

– В самом деле, жену Андрея могли бы арестовать… Но только ее сразу бы выпустили, мы почти все видели ее хоть по разу. И уж как-нибудь отличили бы от той женщины.

– Убийца – дурак! – заявил Борис. – Может, он рассчитывал, что мы не видели настоящую Кузмину?

– Тогда он не знал, что тут работал ее муж! – вступила в дискуссию Наташа. – Иначе бы не стал подделываться под нее.

Лена осмелела настолько, что решилась перебить взрослых:

– А я думаю, что она пришла просто для отвода глаз!

– Как это? – удивился Борис.

– Ну так. Сами же говорите, что сразу поняли, что она не настоящая Кузмина. Так какой смысл под нее подделываться? Ее все равно не посадят! Я думаю, что убил кто-то другой, а она отвлекала внимание! – Лена победно оглядела присутствующих и убедилась, что произвела эффект. Все слушали ее очень внимательно. Она перевела дух и авторитетно закончила: – Ну сами подумайте – вы эту фальшивую Кузмину все помните, только про нее и говорите! А ведь к заведующей еще кое-кто заходил – и все об этом забыли! Но об этом все равно узнают! И тогда Кузмину отпустили бы, даже если бы уже арестовали!

– Ну тогда просто хотели ей отомстить, – высказалась Надя. – Сразу двух зайцев убить… Ой, пардон!

И она замолчала. Но этой неловкости никто не заметил – все были слишком увлечены своими догадками. Особенно волновалась кассирша – как-никак, а она оказалась главной защитницей вдовы Андрея и сегодня отстаивала перед следователем ее интересы. Она заявила, что эта женщина вызывает у нее доверие, что она никак не могла так поступить и ее, бедную, просто хотят подставить. И подставили бы, если бы не она! Только она не дала сбить себя с толку, так прямо и высказала все следователю! Напоследок Татьяна Робертовна поинтересовалась:

– А кстати, Боря, почему ты говоришь, что убийца – дурак? Надо говорить – дура, это ведь женщина!

– А я думаю, что женщина не могла такого сделать! – Веско произнесла Ирина, перекрывая гул возражений.

– Да вы что, какая там женщина?! Сами подумайте, что случилось – Елизавете горло перерезали! Где вы видели женщину, которая на такое пойдет?!

– А из ревности? – воскликнула Лена. Она уже была совсем пьяна, и Борис украдкой отодвинул от нее только что налитую стопку. – Из ревности что угодно можно сделать!

– Ты бы могла зарезать из ревности? – поинтересовался Борис.

– Да! – неожиданно ответила Лена. – Любая женщина могла бы!

Ирина попросила ее не говорить глупостей, приведя старую поговорку о том, что в доме повешенного не говорят о веревке. Все снова притихли. Кое-кто вспомнил о неотложных делах и засобирался домой.

Первой ушла кассирша. Она с сожалением покидала теплую компанию, заявив, что они давно уже не сидели по-человечески – работа заела. Но дома ее ждали голодные дети, нужно было срочно соорудить им что-нибудь на ужин. Она напомнила Лене, чтобы та, закончив уборку, тщательно заперла запасной выход и отнесла ключи ей на дом. Один экземпляр ключей обычно хранила у себя заведующая, другой – кассирша. Они всегда договаривалась накануне, кто завтра придет на работу первой, отопрет мастерскую и снимет ее с сигнализации. Но в крайних случаях ключи доверяли даже уборщице – замки были довольно простые, постановка на сигнализацию тоже не отличалась сложностью. В таком случае девушка должна была завезти ключи касирше – та жила совсем рядом, за несколько домов от мастерской, по той же улице.

– Конечно, Татьяна Робертовна, все сделаю. Ведь не в первый раз, – успокоила кассиршу Лена.

Та шутливо погрозила ей пальцем и сказала, что у молодежи ветер в голове. А если мастерскую обкрадут – кто будет отвечать? Напоследок она пожаловалась на своего ленивого супруга и избалованных детей, которые себе даже яйцо сварить не умеют, и ушла, криво подкрасив губы. Походка у нее была нетвердая, и она воинственно размахивала сумкой.