Три мешка хитростей

Однако создателю этого коммерческого дома Ярославу Рюрикову в отличие от Мавроди не повезло. Где-то через полгода его арестовали и осудили за мошенничество в особо крупных размерах. Данная статья подразумевает конфискацию имущества. Шикарный дом Рюрикова, парочка машин и куча всяких вещей отошли государству. Денег не нашли, они словно испарились. Огромные суммы, исчисляемые миллионами… Ярослав вел себя демонстративно. При аресте торжественно заявил:

– Вы от меня не услышите ни слова!

И сдержал обещание. На всех допросах он хранил молчание, в камере не общался с заключенными и на суде изображал из себя немого, упорно не раскрывая рта. Беспрерывно говорили лишь три нанятых им адвоката. Судья была обозлена до крайности, прокурор потребовал дать ему пятнадцать лет, народ ликовал. Наконец хоть кто-то ответит за воровство. Люди уже не желали возврата денег, они требовали крови Рюрикова.

Приговор оказался мягче, чем думали: семь лет в колонии общего режима. Пронырливым адвокатам удалось обломать «судейскую бригаду». Ярослава отправили на зону, через год о нем и «Коммерческом доме «Просторы» все забыли.

– Этот Ярослав и был настоящим мужем Ольги, – пояснила Людмила, – он ей и квартиру купил, и машину, и вообще все! Странно, однако…

– Что?

Людмила вытащила сигареты и, помолчав, продолжила:

– Развод Ольга со своим мужем-хирургом не оформила, и в ее паспорте стоял штамп о браке. Отчего-то такое двусмысленное положение устраивало и ее, и Рюрикова. А может, мужик понимал, что загремит в конце концов на нары, и не хотел портить биографию любимой женщине. Подробностей Люда не знала, она застала уже финал истории, пришла в дом незадолго до ареста Ярослава.

Ольга, не стесняясь «немой» прислуги, обсуждала с любовником всякие детали.

– Деньги они спрятали, – пояснила Люда. – Где-то в Подмосковье оборудовали тайник и зарыли, как я поняла из обрывочных замечаний. Даже место знаю, деревня с жутко смешным названием… «Старые собаки». Умора, нарочно не придумаешь. Но, где точно, понятия не имею.

– Почему же милиции не сказали? – возмутилась я.

Людмила осеклась, потом забормотала:

– Почему, почему, по кочану! Мало ли кто что услышит! Точно ведь не знаю, а вдруг неправда? Ольга бы мигом за дверь выставила! Весь заработок потеряла бы!

– Сейчас зачем тогда рассказываете?

– Так Ольги уж нет! Да и деньги давным-давно вырыли…

Людмила начала торопливо распахивать холодильник и вытаскивать наружу сыр, колбасу, масло. Она явно жалела о том, что в пылу разговора выдала лишнюю информацию, и теперь пыталась понравиться «следовательше». – Странная Ольга была, – суетилась Людмила.

– Почему?

– Ну посудите сами. Жила с Ярославом, вроде любила. Она ведь в свое время от мужа к нему сбежала. Он-то не сразу богатым стал!

– Кто?

– Как – кто? Слава Рюриков. Знаете, где они познакомились?

– Нет, конечно.

– В метро!

– Послушайте, – не выдержала я, – не далее пяти минут назад вы заявили, что Зверева была нелюдимой дамой, даже не имевшей подруг. Откуда тогда подобные сведения о ее личной жизни?

Мила улыбнулась.

– Вот и видно, что вы никогда не работали в прислугах. Через какое-то время хозяева перестают воспринимать вас как человека, а меня, немую инвалидку, тем более.

До смешного доходит. Один раз слышу, Ольга у Алиски спрашивает:

– Кто-нибудь приходил?

Та в ответ:

– Нет.

Мать подошла к холодильнику, распахнула дверцу и удивилась:

– А откуда все продукты, с утра же ничего не было?

– Ты же службу 77 вызывала, – спокойно пояснила Алиса, – курьер привез в пять часов.

– Я же спрашивала, кто приходил?

– Так никто, это же просто курьер!

Людмила помешала ложечкой кофе.

– А насчет знакомства в метро… Вообще-то Ольга никогда не пила, но бутылок в баре у них целая батарея стояла. Клиенты приносили в подарок. Она даже шутила, что если бы была расположена, то точно спилась бы! Но в день, когда судили Рюрикова, явилась никакая, просто в дым, еле-еле на ногах держалась.

Мила раздела хозяйку и приняла отчаянные меры по «реанимации». Посадила в холодную воду, дала выпить пару стаканов воды с нашатырным спиртом, чтобы вызвать рвоту, потом напоила крепким сладким черным кофе и попыталась запихнуть Ольгу в койку.

Но женщина отказалась ложиться. Уселась на кухне и принялась рыдать горючими слезами. Что у трезвого на уме, то у пьяного на языке. Ольга неожиданно принялась рассказывать историю своих взаимоотношений с Чепцовым и Рюриковым.