– Ага, – кивнула я, – а зачем прыгали у дивана?
Дама подняла вверх указательный палец с безукоризненным миндалевидным ногтем:
– Назовите самого страшного врага женщины!
Я призадумалась:
– Маньяк-насильник!
Анелия серьезно ответила:
– Нет, целлюлит. Единственное спасение от мерзких отложений жира в области бедер – прыжки. Каждое утро сто раз и каждый вечер столько же. Можно забыть все, но не прыжки! Иначе целлюлит одержит полную и окончательную победу и придется…
«Жить с целлюлитными ногами», – подумала я.
– Ложиться на операционный стол, – докончила фразу Анелия, – поверьте, это ужасно. Потом целый месяц будешь в синяках ходить!
Ага, значит, несмотря на регулярное сотрясение пола, дама все-таки делала процедуру по отсасыванию «излишков» организма.
– Виолочка, – попросила гостья, – дайте мне полотенце.
– Вот, пожалуйста, специально повесила, розовенькое, с цветочками.
Анелия Марковна поджала губы:
– Но оно одно!
– А сколько надо?
– Шесть.
– Сколько?!
Гостья вздохнула и принялась терпеливо объяснять.
– Как минимум, шесть. Ну посчитайте сами. Для головы, ног, тела, лица и, простите, интимное, так сказать, ну понимаете…
Я обалдело кивнула.
– Ну не могу же я, как бомжиха, вытираться одной тряпкой, – пела Анелия, – вот когда мы прилетели в Вашингтон… Куда вы, душечка?
– За полотенцами! – крикнула я, выскакивая в коридор.
Спаси меня господь от воспоминаний о ее поездках за границу.
Около полудня я вошла в клинику Чепцова. Второй этаж практически опустел. Только три человека, прооперированные, очевидно, совсем недавно, сидели в палатах, словно пойманные птички. На посту несла вахту прехорошенькая голубоглазая девчонка в огромном накрахмаленном колпаке. Увидев меня, она поинтересовалась:
– Вам кого?
– Работаю тут санитаркой…
– И чего? – мигом изменила тон девица.
– Да вчера мыла полы и потеряла кольцо, довольно дорогое, от матери осталось, золотое.
– Ой, жалость какая, – всплеснула руками девчонка, – ступай вниз и предупреди бабу Клаву, она тут сегодня моет. Ежели нашла, непременно отдаст. Баба Клава верующая, чужого отродясь не возьмет.
– Уже нашлось, – вздохнула я, – мне Галя звонила, она ночь дежурила и в туалете нашла. Я его на рукомойник положила.
– Ты в другой раз на работу дорогие вещи не надевай, – посоветовала девица, – а от меня чего хочешь?
– Галя сказала, что дома будет после дежурства, адрес дала, а я бумажку потеряла с телефоном и всеми координатами… Вот приехала спросить, может, знаете, где она живет?
– Великолепно знаю, – улыбнулась медсестра и ткнула пальцем в сторону окна – тут.
– Где?
– Вон, видите, дом большой стоит, серый?
Я кивнула.
– Последний подъезд, третий этаж, квартира слева от лестницы, – пояснила девчонка, – мы к ней иногда ходим чай пить.
Я понеслась в указанном направлении. Широкая лестница, снабженная старинными черными перилами, привела к большой, даже огромной деревянной двери, выкрашенной темно-коричневой краской. Стена возле нее щетинилась звонками. Галочка жила в коммуналке. Одна беда, я не знала ее фамилию, а каждую пупочку украшала табличка с надписями: «Фроловы», «Королева», «Павлов», «Оглы-бей-эмин».
Решив, что на даму с Востока пухленькая хохотушка не слишком смахивает, а Павлов – это явно мужчина, я поколебалась между «Фроловыми» и «Королевой», а затем нажала на звоночек возле последней бумажки.
За дверью раздалось бодрое топанье, и появилась Галочка в розовом махровом халатике и с бутербродом в руке. При виде меня лицо ее выразило крайнюю степень изумления.
– Ты? Чего надо?
– Поговорить, – весьма бесцеремонно ответила я и, не дожидаясь приглашения, протиснулась в квартиру.
Перед глазами предстал огромный коридор, конец которого терялся вдали. Впечатляла и ширина помещения – метров пять, не меньше.
– Ничего себе, – вырвалось у меня, – тут можно на танке ездить!
Галочка вздохнула:
– Ты на мою площадь взгляни!
С этими словами она толкнула первую дверь, и я оказалась в крошечной прихожей, откуда вели в разные стороны три арки.
– Вот, – гордо объясняла хозяйка, – это гостиная, там спальня, а здесь кухня, ванная и туалет.
– Что-то не пойму, – пробормотала я, – вроде коммуналка…
Галя рассмеялась.
– Хитрый домик. У нас действительно коммунальная квартира.