Младенец и черт

Молодой человек пролепетал:

– Они провели меня… Папка не сгорела!

– Вы бредите!

Генерал открыл сейф, кинул на стол коробку, в которой лежало несколько обгоревших кусочков желтого коленкора.

– Вот всё, что осталось от папки! Агенты тщательно всё проверили!

– Да папка-то, что папка… – Голос студента сорвался. – Он документы унес! А в папку сунул старые газеты!

– Какие газеты? Кто «он»?

– Тимо! А Зепп этот меня нарочно забалтывал! Я, помню, еще удивился, что это он представляться вздумал! Про предков своих, про крестоносцев. А это он время тянул! Чтоб помощник успел содержимое папки заменить!

Но генерал лишь таращил глаза, понимать отказывался. Пришлось рассказать о своем позоре детально, со всеми подробностями. Что не было никакого яда, в обоих таблетках был самый обычный аспирин. Что резидент сактерствовал, изображая мучительную смерть, а слуга ему подыграл. Что дурака-агента выпустили живым нарочно – дабы успокоил начальство: мол, план развертывания уничтожен. На самом же деле он целехонек и сейчас наверняка уже находится в Берлине.

Когда его превосходительство, наконец, уяснил всю кошмарность случившегося, ему стало плохо. Он рухнул в кресло, отодрал шитый позументами ворот. Лицо сделалось серым.

– План развертывания у немцев? Боже, Боже… Это катастрофа. Не отставка. Крепость… Нет, хуже…

Алеша лил из графина воду, чтобы спасать пожилого человека от сердечного приступа, но генерал вдруг вскочил, подбежал к нему и схватил за плечи.

– Господин Романов, Алексей э-э-э Парисович, голубчик! Теперь уж все равно… Не поправить, не изменить… Так вы бы уж… А? – Он оглянулся на дверь и понизил голос. – Сами ведь виноваты. И меня в заблуждение ввели. Ну что теперь поделаешь? Шум поднимать? Что это даст? Только себя и меня погубите. Следствие, суд, разрушенные судьбы. А ради чего?

– Как это «ради чего»? – вырвался из его цепких, как рыболовные крючки, пальцев Алеша. – Вы скрыть, что ли, хотите? Да ведь немцам наш план известен!

Начальник взмолился:

– Тише, что вы кричите! Ну, известен. И что? Кабы был смысл, я бы немедленно, не взирая на последствия, кинулся с рапортом. И будь что будет! – Он отчаянно рубанул воздух рукой. – Да только поздно! Зря погибну. Ни за что. Попусту.

– Как это попусту? – опешил Романов. – Можно же внести хоть какие-то поправки!

– Нельзя. – Его превосходительство доверительно зашептал. – Сообщаю вам под строжайшим секретом. Сегодня подписан высочайший указ о мобилизации. Гигантская машина заработала. Выдвигаются штабы, снаряжаются эшелоны, отгружается амуниция. Остановить или перенаправить эти потоки невозможно, произойдет всеобщий паралич. Через 18 дней полмиллиона наших солдатушек войдут в Восточную Пруссию. Махина! Знают про это немцы или не знают – неважно. Поражения им не избежать. Наша с вами досадная неудача – мелочь, пустяк. Она ничего не изменит. А еще, юноша, я вам вот что скажу.

В выпуклых глазах начальника зажглись экстатические искорки, голос проникновенно завибрировал.

– В Бога надо верить, Алексей Парисович. Он Россию не оставит.

В августе-сентябре 1914 года Вторая армия генерала Самсонова, наносившая главный удар по Германии, была окружена и сгинула в Мазурских болотах. Командующий застрелился. Погиб цвет русской регулярной армии. Бой слепого со зрячим закончился единственно возможным исходом.

Конецъ Первой Фильмы

Хроника

Кузен Вилли и кузен Ники: сердечная дружба двух «орлиных» империй

Дача под С.-Петербургом

Великий князь Николай Николаевич

Моды 1914 г.

Футбол 1914 г.

Автомобиль «Руссобалт»

На Берлин!

Запись добровольцев

На Москву!