Муха в самолете

– Ладно, – кивнул Ильяс, – ты платишь, я работаю.

Ильяс и впрямь умеет разговорить женщин, на лиц прекрасного пола любого возраста безотказно действуют его приятная внешность и вышколенные манеры, поэтому, заглянув в домоуправление да поболтав с лифтершами, «лазутчик» быстро собрал необходимую информацию.

Раиса Ивановна – одинокая пенсионерка, но выглядит она просто великолепно. По документам Нестеренко всю жизнь проработала на оборонном предприятии кладовщицей и никогда не имела ни мужа, ни детей, но хитроглазая домоуправша Мария Ивановна, допрошенная со всем пристрастием Ильясом, заявила:

– Что-то тут не так. Ну скажите, какую пенсию может получать баба, всю жизнь выдававшая работникам рукавицы?

– Думаю, не слишком большую, – ответил Ильяс.

Мария Ивановна подняла вверх палец:

– Во! И я того же мнения. А теперь ответьте, откуда у нее деньги на дорогие продукты?

Ильяс улыбнулся:

– Ну, может, когда вы к ней в гости заглянули, старушка специально расстаралась, зефир купила, шоколадки, чтобы хлебосольство продемонстрировать.

Мария Ивановна сложила руки на необъятной груди.

– Раиса никого к себе не пускает!

– Тогда откуда вам про еду на ее столе известно?

Домоуправша скривилась:

– Хитрая Нестеренко больно, ни с кем во дворе не лялякает, шмыгнет туда-сюда, все молчком, только я один раз в супермаркет зашла, за метро. Он дорогой очень, из нашего дома туда никто не заглядывает, да мне на день рождения баночка крабов понадобилась, вот я и направилась в обираловку…

Мария Ивановна медленно ходила между стеллажами, пугаясь несуразно высоких цен. Приобретать крабы в месте, где лежит сыр почти по тысяче рублей за килограмм, ей расхотелось. Чувствуя себя несчастной и униженной, домоуправша стала пробираться к двери и вдруг услышала хорошо знакомый голос:

– Мне нужна белужья икра, а вы севрюжью даете.

Мария Ивановна притормозила и посмотрела в сторону звука. У прилавка с рыбными деликатесами спиной к залу стояла… Раиса.

– Ведь знаете, что я постоянная покупательница, – гневалась она, – и обмануть норовите!

Продавщица, совсем молоденькая девочка, потупилась, ей на помощь ринулась более опытная работница.

– Простите, – затараторила она, – Сонечка первый день вышла, поэтому и перепутала, не со зла, от неопытности. Вот белужья икорка, экстра-класс, знаю, вы всегда только ее берете.

Нижняя челюсть Марии Ивановны отвисла до пояса, а бедная пенсионерка Нестеренко положила синюю жестяную банку, в которой, похоже, было полкило деликатеса, в тележку. Домоуправша уставилась на продукты, которые уже успела отобрать Раиса: французские йогурты по сто рублей коробочка, пара баночек с незнакомыми этикетками, мюсли, бельгийское масло, лоточки с малиной, клубникой и ежевикой, ананас, киви… Но окончательно добила оторопевшую Марию Ивановну упаковка дорогущей туалетной бумаги. Раиса не экономила ни на чем!

Спрятавшись между стеллажами с бытовой химией, Мария Ивановна наблюдала, как пенсионерка расплачивается у кассы. Хорошенькая девочка в форменном платьице упаковала все приобретения бабули в красивый пакет с логотипом супермаркета и протянула с улыбкой старухе. Но та, вместо того чтобы поблагодарить услужливую сотрудницу, недовольно заявила:

– Переложите продукты, мне ваша реклама не нужна!

– Такой подойдет? – спросила кассирша, протягивая самый обычный пакет, белый, с красными цветочками.

– Ладно, – кивнула Раиса, – хоть в глаза не бросается.

После этой встречи Мария Ивановна стала внимательно приглядываться к Раисе. Один раз жиличка пришла в домоуправление с просьбой пересчитать квартплату. Бухгалтер защелкала калькулятором, а Мария Ивановна не утерпела и сказала:

– Шубка у вас какая красивая, это ведь норка?

Раиса засмеялась:

– Да уж! Норка! Откуда у меня деньги на подобные вещи? Синтетика чистой воды.

– Сейчас так ловко делать научились, – кивнула бухгалтер, – что и не отличить от настоящей, внучка себе полушубок купила за копейки, а смотрится на тысячи!

Мария Ивановна умолкла, а потом, сделав вид, что ей нужна какая-то вещь из шкафа, возле которого сидела Раиса, встала, подошла к ней и, одной рукой роясь на полках, второй очень осторожно помяла край шубки. Пальцы ощутили мягкий, шелковистый натуральный мех, никакого противного поскрипывания синтетики. Манто было из норки и стоило целое состояние.