Ф. М. Том 2

А если он меня сейчас в оптический прицел рассматривает, вдруг стукнуло Николаса.

И в ту же секунду раздался оглушительный выстрел — во всяком случае, так показалось Фандорину.

Хотя нет, для выстрела грохот был слишком мощным.

Сзади налетела горячая, упругая волна воздуха.

Заложило уши.

Николас обернулся и увидел, что взорвалась старая, пыльная «тойота», припаркованная по ту сторону ограды. Из-под капота валил черный дым, вырывались языки пламени. Кузов перекосило.

Внутри сидели люди, двое. Кажется, они остались живы — Ника увидел, как они дергаются, пытаясь открыть дверцу. Один локтем вышиб стекло, полез головой вперед.

Голова была голая, блестящая. В ухе что-то сверкнуло.

Фантомас!

Николас сам не заметил, что уже не сидит, а стоит. Хотел броситься на помощь, но сзади налетел кто-то, схватил за руку, поволок.

Подросток с роллердрома!

Его макушка была Николасу по грудь.

— Быстро! Быстро!

Поднял голову. Дико было увидеть под банданой немолодое, морщинистое лицо. И эти страшные, неподвижные глаза!

— Шевелите ногами! — прикрикнул на магистра Игорь.

Пальцы у него были, как клещи. Попробуй не побеги.

— Вы подорвали их! — крикнул Фандорин. — Вы их убили!

— Нет. Потому что сказано «не убий». Николас на бегу оглянулся и увидел, что жуткий человек не врет.

Фантомас уже вылез на тротуар и выволакивал из горящей машину Мурзилку — тот отчаянно тряс дымящимися волосами.

Рывок — Ника крутанулся на месте. Это Игорь сорвал с него куртку. Отшвырнул в сторону. Сдернул с носа солнечные очки.

— Вы что?!

— Магнитофон есть? Ладно, потом!

Теперь кошмарный Азазелло схватил Фандорина за запястье, побежал еще быстрее. Отрывисто заговорил:

— Мне без вас не разобраться… Голова кругом. Помогите, вы умный.

— Куда вы меня тащите?

— В переулок. У меня тачка. В клинику надо.

— Зачем?

Игорь остановился возле баскетбольной площадки, до задней калитки оставалось всего несколько метров.

— Надо же его как-то… Он опасен, ужасно! — Только теперь стало видно, что беглый охранник бледен и очень взволнован. — Десять лет, даже больше! …А ему бесполезно, ни за что не поверит… Главное, он там один, без присмотра…

— Кто «он»? — ничего не понял Николас. Игорь с досадой посмотрел на него снизу вверх. Потом бешеные черные глаза зафиксировались на какой-то точке, находящейся у Фандорина за спиной, и расширились.

Николас начал оборачиваться, чтобы посмотреть — чему это Игорь так удивился. Но охранник вдруг стал заваливаться в сторону. Ника рефлекторно подхватил маленькое, неожиданно тяжелое тело.

Посреди нагрудного кармана куртки поблескивала металлическая точка. Нет, не точка — игла!

Попали-таки шприцем!

Фандорин разжал руки, тело грохнулось наземь.

Напарники бежали по дорожке, размахивали руками. У Мурзилки, кажется, обгорела шевелюра — левая половина головы была явно меньше правой.

— Вы его вырубили? — крикнул Фантомас. — Самого Игорька? Ну вы даете! Босс говорил, что вы уникум, а мы не верили.

Мурзилка присел на корточки, пощупал Игорю пульс.

— Э, Фантик, да он того… Готов… Гляди-ка! — И показал пальцем на иглу.

— Что вы дурака валяете! — взвился Ника. — Это вы в него выстрелили! Вы меня обманули! А теперь хотите на меня свалить…

Какой же он идиот! Как можно было так попасться!

Он попятился. Развернулся и кинулся бежать вдоль бортика баскетбольной площадки — стремительным рывком, как во времена, когда сам играл в баскетбол.

— Куда вы? Стойте! — раздалось сзади. Ага, сейчас.

14. ФАЛЬШИВАЯ МОНЕТА

Мимо гаражей, мимо жилого дома, мимо припаркованного микроавтобуса с красным крестом.

Длинные ноги несли перепуганного магистра истории на такой скорости, что никаким Фантикам-Мурзикам не догнать.

Скорей! В Хохловский переулок, потом по Малому Ивановскому и домой, домой!

Николас резко остановился.

Домой?

Нельзя домой. Ни в коем случае!

А куда можно?

Он сжал пальцами виски, чтобы унять биение пульса.

Думай, думай!

Места были хорошо знакомые, Хитровка. Фандорин знал здесь каждый закоулок.

Свернул в подворотню, мало изменившуюся с тех пор, когда дедушка Эраст Петрович охотился здесь на хитровских разбойников.

Сел на скамейку, перевел дыхание.