Женский декамерон

Все женщины согласились, что Иришка безусловно совершила самый настоящий подвиг.

А Эмма сказала:

— Вот видишь, Галина, какая счастливая жизнь у наших женщин: что-то достанешь и три дня сияешь от радости. А ты все на советскую власть ворчишь. Ты думаешь, западные женщины знают, в чем смысл и радость жизни? Разве они понимают восторг девушки, купившей без очереди лифчик своего размера или радость домохозяйки, «подстрелившей» перед праздником килограмм копченой колбасы? Нет! Убогая у них жизнь, я думаю. Бессодержательная.

— Да, этих наших радостей они не знают! — засмеялась Галина. — Вот бы и нам от них избавиться.

А Наташа сказала задумчиво:

— Я вот часто думаю, а есть ли хоть один продукт или предмет, который бы никогда не был у нас дефицитным?

Лариса предложила:

— А давайте конкурс проведем: кто сумеет назвать товар, который никогда не пропадал с прилавка и за которым не надо было гоняться? Я начинаю: спички!

— Пропадали! Прошлым летом фабрика была на ремонте, а из других городов завезти не догадались. По две коробки в одни руки давали.

— Чайники!

— Бросьте! За чайниками я сама в Москву ездила.

— Утюги!

— Пять лет назад не было даже чугунных, какими бабушки пользовались.

— Мыло!

— Не напоминай! Я своей свекрови несколько лет назад на Новый Год поднесла вместе с тортом кусок хозяйственного мыла — вот было радости…

С хохотом женщины перечисляли товар за товаром, и всякий раз выяснялось, что и того, и этого в какое-то время не было в продаже. Были названы: обои, прищепки для белья, бигуди, полотенца, кастрюли, чайные чашки, тарелки, стиральный порошок детские пеленки, чулки, градусники и самые простые лекарства, детские рожки, шнурки для ботинок, зубная паста, постельное белье, ножи и вилки, авторучки, школьные тетради и учебники, спортивные костюмы, детские трусики и женское белье, гвозди, мастика для полов, веники и щетки для полов, школьные чернила и тушь, копирка и бумага для пишущих машинок сигареты и водка, презервативы и заколки для волос, цветочные горшки, нитки и иголки и множество других вещей, которые автор не в состоянии здесь привести, потому что это составило бы дополнительный том «Женского Декамерона».

Конкурс выиграла Ольга. Она назвала соль, и женщины согласились, что с самой войны в Ленинграде соль не пропадала. Правда, Зина сделала замечание, что в провинции пропадает порой и соль.

— Вот видите, какие мы счастливые! — опять пошутила Эмма. — Дефицит у нас постоянный, но зато постоянно и наше дефицитное счастье. Купила случайно — радость, у спекулянтов взяла за тройную цену — довольна, а уж если по блату да по своей цене — так это прямо счастье!

Посмеялись женщины над Эмминым определением женского счастья. Потом стали думать, о чем же рассказывать завтра?

Давайте о счастливых женщинах!

— Ну, о счастливых Эмма уже все так хорошо рассказала, что и добавить нечего. А про женские беды и несчастья мы и половины не вспомнили.

— Если бы! Это тема неисчерпаемая…

— Лучше про счастливые находки и покупки! — предложила Иришка. — Я так люблю, когда у людей удача! Когда у меня — люблю еще больше.

— У меня предложение, — сказала Ольга. — Давайте завтра рассказывать кому что в голову взбредет: и про счастливых и несчастливых, и про находки и потери — кто что хочет, то и расскажет. Завтра ведь у нас последний день, чего ж на него хомут надевать?

— Окей! — воскликнула Альбина. — Окей, океюшки, объявляем сочинения на вольную тему!

ДЕНЬ ДЕСЯТЫЙ, ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Утром на обходе главный врач родильного дома подтвердил, что карантин кончается и завтра все женщины с детьми будут выписаны домой. У всех было прекрасное настроение, женщины делились своими планами, обсуждали режим дня для своих младенцев. Очень волновалась, но тоже счастлива была Зина: она получила еще одно письмо от Игоря, где он писал, что уже снял в Луге комнату побольше у симпатичной старушки, которая к тому же согласилась за небольшую плату приглядывать за ребенком. Немного хмурилась Альбина, но и она призналась женщинам, что надеется на лучшее.

— Может быть, нам удастся забыть все тяжелое, ребенок отвлечет нас с Федей? А то мы в собственных душах как в болоте тонем.