Женский декамерон

История шестая,

рассказанная рабочей Ольгой о том, как они с мужем не имели возможности вести нормальную супружескую жизнь, пока не нашли выход — на крышу

Я уж как-то вам говорила, что вышла замуж за парня с нашего же завода. Вот… Свадьбу нам на заводе сыграли, в красном уголке, комсомольскую. А отыграли свадьбу, и некуда нам с Мишей идти, некуда и подарки свадебные нести, сервиз кофейный и белье постельное. Оба живем в одном общежитии, только он на мужском этаже, а я на женском. День проходит, другой, неделя, а мы все как неженатые. Встречаемся после работы, идем вместе в кино или в парк культуры и отдыха, а то к знакомым в гости. И все у нас хорошо, только одного нет — постели общей. Наобнимаемся, нацелуемся в парке-то, аж кости болят и губы горят, а потом идем понурые в свое родимое общежитие и расходимся по разным комнатам. Дирекция обещает выделить комнату, да на их обещании никаких жданок не хватит! Маемся, словом.

В нашей женской комнате телевизор стоял, в складчину мы с девчатами купили. И вот он как-то забарахлил, одну муть показывает. Тут Миша мой зашел. Глянул на экран и говорит: «Что-то с антенной неладно, надо на крышу слазать». Полез, а я за ним. Через чердачное окно выбрались мы на крышу, Миша враз неполадок увидел, починил антенну, а я рядышком сижу, на его работу любуюсь. Кончил он свое дело, присел рядом. Сидим, на вечерний город любуемся. Огни внизу кругом, воздух наверху чистый, почти как в деревне, а главное, рядом никого. Сидели мы так-то, а потом муж мой законный и говорит: «Олюшка, ведь это мы первый раз вдвоем так далеко от людей. Самое нам время и место начинать семейную жизнь!» Скинул он свой пиджак, подстелил под меня, и тут мы с ним впервой себя мужем и женой почувствовали. Хорошо-то нам было! Никого ни рядом, ни за стенкой, только трамваи внизу позванивают да звезды сверху подмигивают.

Так у нас с того дня и повелось: как стемнеет, Миша ко мне в комнату постучит, а я уж наготове. У меня сумка с одеялом под кроватью стояла, я ее хвать — и пробираемся мы с мужем на чердак, а оттуда на свое место, на крышу. Оба мы повеселели, поспокойнели. Об одном только горевали, что лето скоро кончится, куда тогда? Но кончилась наша благодать раньше.

Как-то стою я на общей нашей кухне, жарю себе и Мише картошку на ужин. Думаю, вот сейчас поедим у нас в комнате и полезем наверх… Тут заходит на кухню тетя Шура, уборщица наша. А живет она, надо вам сказать, под самой крышей, дверь в ее каморку рядом с чердачной. Так вот, появляется тетя Шура и на всю кухню объявляет:

— А, это ты, Ольга! Давно я с тобой поговорить хочу. Объясни ты мне, голуба, таку историю. Чем вы с мужем у меня над головой на крыше занимаетесь, это мне и самой ясно, сама молодая была. А вот почему грохот от вас такой стоит, будто два шкилета на железе любятся? Вот этого я никак в толк взять не могу. Вроде ты с виду кругленькая, откуль костей в тебе столько? Я как впервой-то услыхала, хотела к нервному врачу бежать: с ясного небушка мне гром весь вечер слышится. А уж потом углядела, кто это гнездо у нас на крыше свил!

Бабы и девки наши общежитские со смеху поумирали, тетю Шуру слушавши. Им смех, а мне слезы. Больше уж мы с Мишей на крышу не влезали, терпели до весны, а весной нам все же дали комнату от завода. Хорошая комната, квадратная, пятнадцать метров. Есть теперь куда сына нести.

Выслушав рассказ Ольги, женщины посочувствовали всем таким бездомным супружеским парам, а Валентина сказала, что у них в горисполкоме даже вопрос решался: считать ли нарушителями общественного порядка молодых супругов, которых милиция и дружинники застали в парадных и у которых не было своего жилья? Вопрос так и не был решен.

А Неля добавила, что и в коммунальных квартирах порой с этим сложно, и в доказательство рассказала свою историю.

История седьмая,

рассказанная учительницей музыки Нелей и добавившая неожиданную советскую деталь к английской экранизации «Саги о Форсайтах»

У нас с Борисом жилищной проблемы, можно сказать, не было. У нас была проблема мебельная.

Борис поменялся комнатами с моим дядей, который жил за стенкой от меня. На его десяти метрах мы разместили Ленусю и были счастливы: мало кто может дать своему ребенку отдельный уголок. А сами спали в моей, она же была у нас и общей комнатой. Днем Ленуся больше времени проводит с нами, только уроки делать и спать уходит к себе. Семейная наша жизнь сразу наладилась, только вдруг возникла проблема с диваном. Купили мы после свадьбы раскладной диван, а он оказался музыкальным. Борис сначала шутил: «В хозяйку!», а потом нам стало не до шуток. За другой стеной у нас жила моя тетя, старая дева. Добродушная, но страшно любопытная до всего, что касается отношений между мужчиной и женщиной. А стенки в квартире тонкие, едва ли не фанерные. Тетя ночью закашляет — у нас слышно. Днем Боря чихнет, а тетя моя из-за стенки кричит: «Будьте здоровы, Борис Николаевич!»