Улитка на склоне

Я никогда не уеду отсюда, тупо подумал он. Я никому здесь не нужен, я абсолютно бесполезен, но они меня отсюда не выпустят, хотя бы для этого пришлось начать войну или устроить наводнение…

– Бумаги ваши попрошу, – сказал тягучий стариковский голос, и Переца похлопали по плечу.

– Что? – сказал Перец.

– Документики. Приготовили?

Это был старик в клеенчатом плаще, с берданкой, висящей поперек груди на облезлой металлической цепочке.

– Какие бумаги? Какие документы? Зачем?

– А, господин Перец! – сказал старик. – Что же это вы положение не выполняете? Все бумаги уже должны быть у вас в руке в развернутом виде, как в музее…

Перец дал ему свое удостоверение. Старик, положив локти на берданку, внимательно изучил печати, сверил фотографию с лицом Переца и сказал:

– Что-то вы будто похудели, герр Перец. С лица словно бы спали. Работаете много… – Он вернул удостоверение.

– Что происходит? – спросил Перец.

– Что полагается, то и происходит, – сказал старик, внезапно посуровев. – Происходит положение за номером шестьсот семьдесят пять дробь Пегас. То есть побег.

– Какой побег? Откуда?

– Какой полагается по положению, такой и побег, – сказал старик, начиная спускаться по лестнице. – Того и гляди рванут, так что вы уши берегите, сидите лучше с открытым ртом.

– Хорошо, – сказал Перец. – Спасибо.

– Ты чего здесь, старый хрыч, ползаешь? – раздался внизу злобный голос шофера Вольдемара. – Я тебе покажу – документики! Во, понюхай! Понял? Ну и катись отсюда, если понял…

Мимо с топотом и криками проволокли на руках бетономешалку. Шофер Вольдемар, взъерошенный, ощеренный, вскарабкался в кабину. Бормоча черные слова, он завел двигатель и с грохотом захлопнул дверь. Грузовик рванул с места и помчался по улице мимо людей в белье, размахивающих сачками. В гараж, подумал Перец. Ах, все равно. Но к чемодану я больше не прикоснусь. Не желаю я его больше таскать, провались он пропадом. Он с ненавистью ткнул чемодан пяткой. Машина круто свернула с главной улицы, врезалась в баррикаду из пустых бочек и телег, разнесла ее и помчалась дальше. Некоторое время на радиаторе мотался расщепленный передок извозчичьей пролетки, потом сорвался и хрустнул под колесами. Грузовик несся теперь по тесным боковым улочкам. Вольдемар, насупленный, с потухшим окурком на губе, сгибаясь и разгибаясь всем телом, обеими руками крутил огромный руль. Нет, не в гараж, подумал Перец. И не в мастерские. И не на Материк. В переулках было темно и пусто. Только один раз в лучах фар промелькнули чьи-то картонные лица с надписями, растопыренные руки, и все исчезло.

– Черт меня дернул, – сказал Вольдемар. – Хотел же прямо на Материк ехать, а тут вижу – вы спите, дай, думаю, заверну в гараж, в шахматишки сгоняю партию… Только это я нашел Ахилла-слесаря, сбегали за кефиром, приняли, расставили… Я предлагаю ферзевый гамбит, он принимает, все как надо… Я – «е-4», он – «це-6»… Я ему говорю: ну, молись. И тут как началось… У вас сигаретки нет, пан Перец?

Перец дал ему сигарету.

– А что за побег? – спросил он. – И куда мы едем?

– Побег самый обыкновенный, – сказал Вольдемар, закуривая. – Каждый год у нас такие побеги. У инженеров машинка сбежала. И теперь приказ всем ловить. Вон, ловят…

Поселок кончился. По пустырю, озаренному луной, бродили люди. Они словно играли в жмурки – шли на полусогнутых ногах, широко расставив руки. Глаза у всех были завязаны. Один с размаху налетел на столб и, вероятно, болезненно вскрикнул, потому что остальные разом остановились и стали осторожно ворочать головами.

– Каждый год такая петрушка, – говорил Вольдемар. – У них там и фотоэлементы, и разная акустика, и кибернетика, охранников-дармоедов понаставили на каждом углу – и все-таки обязательно каждый год у них какая-нибудь машинка да сбежит. И тогда тебе говорят: бросай все, иди ее ищи. А кому охота ее искать? Кому охота с ней связываться, я спрашиваю? Ведь если ты ее хоть краем глаза увидишь – все. Или тебя в инженеры упекут, или загонят куда-нибудь в лес, на дальнюю базу, грибы спиртовать, чтобы, упаси бог, не разгласил. Вот народ и ловчит, кто как умеет. Кто себе глаза завяжет, чтобы не увидеть, кто как… А кто поумней, тот просто бегает и кричит что есть мочи. У одного документы потребует, у другого обыск сделает, а то просто залезет на крышу и вопит. Вроде и при деле, а риска никакого…

– А мы что, тоже сейчас ловим? – спросил Перец.