Золотой песок

– Да, цены у нас мягкие, – улыбнулась секретарша. – Минуточку, – она сняла телефонную трубку и произнесла певучим сладким голоском:

– Феликс Михайлович, к вам посетитель.

В небольшом уютном кабинете за дубовым старинным столом сидел пожилой сдобный толстяк с круглой рыжеватой бородкой и аккуратной глянцево-розовой лысиной в обрамлении рыжих кудряшек. На Егорова пахнуло дорогим одеколоном.

– Заходите, пожалуйста, милости прошу, – толстяк привстал, протянул руку, – Виктюк Феликс Михайлович, частный детектив.

Егоров пожал пухлую влажную кисть и представился.

– Очень приятно, Иван Павлович. Присаживайтесь. Я вас внимательно слушаю, – голос у него был мягкий, бархатный, и глядел он на Егорова так сочувственно, так ласково, что на миг стало не по себе.

– Сначала я хочу узнать ваши цены, – сказал Егоров, усаживаясь в кожаное кресло.

– Цена зависит от заказа, – улыбнулся Виктюк, – после заключения договора мы берем аванс, сто пятьдесят долларов в рублях, по курсу. А по выполнении заказа составляется смета. Так что сразу я не могу назвать всю сумму. Изложите мне проблему, и тогда мы допытаемся прикинуть, во что обойдется ее решение.

«Аванс сто пятьдесят – это вполне терпимо», – мысленно ободрил себя Егоров и стал излагать толстяку суть дела. Тот слушал, не перебивая, и бесшумно постукивал пухлыми короткими пальцами по столешнице С лица его не сходила задумчивая улыбка.

«Чего ж они здесь все такие улыбчивые?» – неприязненно подумал Егоров.

Он прекрасно понимал, что в этом нет ничего плохого. Сотрудники агентства стараются произвести на клиентов приятное впечатление, вот и одаривают лучезарными американскими улыбками, кстати и некстати. Просто у него нервы на пределе, поэтому все раздражает и кажется подозрительным.

Он ждал, что по ходу рассказа частный детектив задаст хотя бы один вопрос, но тот продолжал молчать и улыбаться. Когда Егоров закончил, Виктюк удовлетворенно кивнул и произнес прямо-таки медовым голосом:

– Скажите, Иван Павлович, а почему вы решили, что это секта?

– А что же еще? – опешил Егоров.

– Да вы не нервничайте, все будет хорошо. Вы расслабьтесь, успокойтесь, мы постараемся вам помочь.

«Я что, к врачу пришел? К психоаналитику или к гипнотизеру?» – вспыхнув, подумал Егоров.

– Я вовсе не нервничаю. Я хочу узнать, что происходит с моей семьей. В том, что они попали именно в секту, я не сомневаюсь. Мне необходимо выяснить, кто этой сектой руководит, кто ее финансирует, кто заинтересован в том, чтобы сводить с ума детей и женщин.

– А говорите, не нервничаете, – ласково улыбнулся Виктюк, – я же опытный человек, вижу, что вы переживаете тяжелейший стресс. Хочу вас сразу успокоить. В том, что я сейчас от вас услышал, нет ничего страшного. Ваша жена и дети вовсе не в секте. Это, если хотите, что-то вроде кружка или оздоровительной группы, не более. Никто за этим не стоит, никто не пытается, как вы выразились, сводить с ума детей и женщин. Сейчас в моде йога, новые теории питания, закаливания, оздоровления. Что касается женщины в черном, которая якобы оглушила вас и выкинула на улицу, – по мягкому лицу скользнула снисходительная усмешка, – ну вы меня извините, вы посмотрите на себя, здоровый крепкий мужчина, летчик, и вдруг какая-то дама вас вышвыривает… Нет, я верю вам, верю каждому слову. Просто возможен другой вариант, более реальный. Вы устали после длительного рейса. Я представляю, какие у вас там, в Аэрофлоте, нервные перегрузки. Так вот, вы устали, а потому сами не заметили, как очутились во дворе на лавочке.

– Да вы что?! – повысил голос Егоров. – Если они там сумасшедшие, то у меня пока все нормально с головой. Я отлично помню…

– Ну как же отлично помните? – мягко перебил Виктюк. – Вы сами сказали, что очнулись на лавочке. Ну ладно, давайте оставим эту тему в покое. Ни вы, ни тем более я не можем в точности восстановить события. Верно? Ну так и не будем гадать, что именно произошло. Вообще, вам следует успокоиться. Еще раз повторяю. В том, что вы рассказываете, много странного и непривычного, но поверьте, ничего страшного. Да, ваша жена и дети занимаются медитацией, стали иначе питаться, обливаются холодной водой. Их образ жизни изменился, соответственно изменилось и мышление. Вы перестали понимать их. Но из этого не следует, что вы полностью правы, а они нет.

– Послушайте! – не выдержал Егоров. – Хватит морочить мне голову! Дети не ходят в школу, голодают, и вы хотите мне втолковать, что все нормально? Меня оглушили и вышвырнули, а вы пытаетесь доказать, будто это только померещилось мне?