Золотой песок

– Грамм двести, не больше. – Он отправился на кухню и вернулся с пол-литровой бутылкой водки, в которой оставалось значительно больше половины.

– Давно спит?

– Часа три. Я не засекал время.

– Мам, просыпайся, – Ника попыталась приподнять и развернуть ее, наклонилась близко к ее лицу, замерла на миг и тут же схватила мамину руку. Пульса не было.

– «Скорую», быстро! – крикнула она. Дядя Володя кинулся к телефону. Ника развернула мать, уложила на спину, принялась делать искусственное дыхание, «рот в рот». Никита двумя руками надавливал на грудную клетку. Они остановились только тогда, когда в комнату вошла бригада «Скорой». Врач констатировал смерть.

– Она умерла не меньше часа назад. Вероятно алкогольная интоксикация, – сказал он, чуть поморщившись от мощного запаха перегара.

– Она очень мало выпила, – медленно произнес дядя Володя.

– Значит, ей хватило, – врач взглянул на початую бутылку, осторожно взял ее в руки, посмотрел на свет ковырнул ногтем этикетку, – иногда попадается некачественная водка. Небольшое количество алкоголя может спровоцировать кровоизлияние в мозг. В общем, вскрытие покажет.

Его монотонный высокий голос звучал спокойно и буднично. Ника стояла посреди комнаты не двигаясь и глядела в одну точку. Глаза казались огромными черными провалами. Никита опустил голову и машинально крутил обручальное кольцо.

Бабушка Аня немного ошиблась, заказывая кольца. Нике было великовато, а Никите едва налезло на палец. Потом, через многие годы, когда руки у него стали грубей и фаланги толще, кольцо вообще невозможно было стянуть. Никита и не пытался. Носил, несмотря ни на что.

Глава 14

– Я же вам сказала, никаких личных дел, кроме нашей любви, у Антосика быть не могло! – Кудиярова Раиса Михайловна, 1928 года рождения, смотрела на капитана Леонтьева совершенно пустыми, безумными глазами и кричала так, что изо рта летела слюна.

– Я вас спрашиваю о другом, – капитан достал платок и быстро вытер лицо, – я спрашиваю, за семь дней ваш сожитель выходил куда-либо из квартиры?

– Нет, я вам сказала!

– То есть все это время, и днем и ночью, он находился рядом с вами, у вас на глазах?

– И днем и ночью! Это высокая страсть, и вам не понять.

– Ну хорошо, а вы сами что, тоже ни разу за это время не отлучались из квартиры?

– Разумеется, отлучалась! Нам же надо было чем-то питаться! Антосик давал мне деньги, я ходила в гастроном.

– Он мог выйти в ваше отсутствие?

– Зачем?

– Ну, я не знаю, все-таки здоровому человеку семь дней сидеть взаперти…

– Он не сидел взаперти! Мы любили друг друга!

Старший лейтенант Ваня Кашин резко встал и отошел к окну. Он давился смехом. Это был нервный смех. Капитан Леонтьев держался еще, а у Вани все так и прыгало внутри. Они допрашивали Кудиярову третий час подряд.

При обыске в ее квартире был обнаружен целый арсенал: новенькие, необстрелянные, в заводской смазке, автомат Калашникова, пистолет «ТТ», коробка с патронами, упаковка с пластиковой взрывчаткой. Кроме того, в банке из-под растворимого кофе находился порошок белого цвета с характерным запахом. Сильнейший синтетический наркотик. Имелся еще и конверт с так называемыми «промокашками», кусочками бумаги, пропитанными ЛСД.

У Кудияровой была привычка притаскивать к себе в квартиру с помойки все, что приглянется. А приглядывалось ей многое, не только одежда, но и яркие пластиковые мешки, импортные баночки, бутылки от шампуней, дырявые кастрюли, куски поломанной мебели.

Жилая комната представляла собой филиал городской свалки, и запахи вполне соответствовали обстановке. Впрочем, надо отдать хозяйке должное. Кое-что она мыла, чистила, складывала не просто по углам, а в определенном порядке.

Когда оперативники извлекли оружие из-под вороха вонючего тряпья, старуха и бровью не повела.

– Это ваше? – спросил капитан Леонтьев.

– Мое, – кивнула хозяйка.

– Вы знаете, что это?

– Знаю. Автомат и пистолет.

– Как к вам попало оружие?

– Нашла.

– Где? Когда?

– В мусорном контейнере.

– В каком именно?

– А я помню? – старуха легкомысленно тряхнула остатками волос. – Люди все сейчас выбрасывают. Разве на одну пенсию проживешь?

– Так вы что, собирались это продать?

– Зачем?

– Хотели оставить у себя?