Человек войны

– Разумею, – ответил полковник. – Може, ты й прав, пан капитан...

– Я уже отбегал свое по джунглям, полковник. Все! Кончился капитан Кондор.

– То нье може знать никто, Анджей! Будь здрав, друже!

– И ты будь здоров, Франтишек! И мужикам мой привет передавай!

– Одбой!

– Конец связи, полковник.

«...А может, действительно, надо было плюнуть на все, да и рвануть обратно? – мучился Андрей, вспоминая каждое слово из этого разговора. – Может, зря я не согласился?!. А как же Максим? А как же мои старички в Одессе? А же обещал... Нет! Все правильно! Кончился Кондор! Улетел...»

...С этого дня, который неизвестно почему стал натуральным пинком под зад, Андрей начал готовиться... Готовиться к возвращению... в Одессу...

Он узнавал кучу всяческих деталей и нюансов. Пытался преодолеть массу разнообразнейших препон. Но упорно, как это было всегда, когда он ставил себе задачу, двигался к цели.

В этой странной борьбе с законодательской казуистикой весна пробежала мимо него незаметно. А к лету у Андрея на руках уже были билеты в Одессу. Туда и обратно. Всего-то на две недельки, с 6 по 21 июля, за которые он должен был успеть очень много. Невероятно много!..

То, что задумал Андрей, осуществить было очень сложно, но... возможно! И именно на это он и рассчитывал!.. Он не хотел «вычеркивать для себя на карте» Израиль – здесь были его дети, Машенька и Максим. Он хотел иметь возможность приехать и повидаться с ними в любое время, но вернуться и жить дальше в Одессе. А для этого...

Для этого всего ничего... Получить разрешение консула на въезд в Украину, а потом за неделю восстановить все документы и получить, уже официально, разрешение на выезд на ПМЖ, чтобы потом, по возвращении, встать наконец-то на этот долбаный консульский учет... Ни фига себе задачка на две недели, когда люди годами ждали разрешения на выезд! Но он не унывал! Он знал, что все получится! Потому что иначе и быть не могло!..

4 июня 2004 г. Израиль

«...С днем рождения, Медведь!..»

...Андрей, как и год назад, стоял у телефона-автомата и прижимал к своему нетерпеливому уху трубку.

...Отгудели энное количество раз телефонные гудки, и трубка отозвалась голосом Медведя:

– У аппарата!

– Гамарджеба, бидже! Гамарджеба, генацвале! – был произнесен старый «пароль».

– А-а-ха-а!!! Гамарджеба, батоно! Гамарджеба, командир! Как дела?

– Норма! Вот, решил, сам не знаю почему, поздравить с днем рождения одного пенсионера, который Медведь!

– Спасибо, Андрюха!

– И сколько же тебе в этот раз «отвесило»? Совсем что-то с памятью дружить перестал.

– Ага! Перестал он! Кому другому расскажи!

– Так сколько? Двадцать три, тридцать три?

– Сорок три, капитан. Старею.

– Бывший капитан.

– Бывших офицеров не бывает!

– Пацаны?

– Все здесь! Тебя слушают!

– Здорово, командир! – «взорвалась» в руках Филина трубка такими знакомыми и родными голосами. – Как там у тебя дела? Когда вернешься? Когда водку вместе пить будем?

– А моя «пайка»?..

– За то не беспокойся – всегда готова!

– Скоро, скоро, пацаны! Уже совсем скоро – через месяц!

– Ур-ра-а! – Телефонный автомат, из которого говорил Андрей, заметно дребезжал от этого ора. – Неужели насовсем вернешься?

– Пока на две недели приезжаю, а там... Жизнь покажет... У меня здесь двое детей, сами знаете.

– Как, кстати, твой Максим? – спросил, радовавшийся, как ребенок, Медведь. – Взрослый уже? Сколько ему сейчас?

– Полтора года. Смешной. А еще сильный, наглый и упрямый.

– Весь в папу!

– Наверное.

– Ну, так че, пить будешь, ком?

– К Нашему тосту успел?

– Только-только налили...

– Хорошо...

– Сколько тебе дать времени за пузырем сбегать? Небось, как в прошлый раз, не готов.

Филин «с треском» отвинтил пробку проверенной «Немировской с перцем» и налил в пластиковый стаканчик:

– Нисколько – я на одни и те же грабли не наступаю. Или забыл меня уже?

– Во! Это я понимаю! Ну что, готов?

– Готов! Кто скажет?

– Ты и скажешь, Андрюха! – прогудел издалека голос Бандеры.

– Ну, тогда... Пьем Нашу, третью – за тех, кто уже не с нами... За наших братьев, за Тюленя, за Змея, за Джина, за Задиру, за спецотряд «Сова» ... За всех павших воинов... За тех, кого мы знали и не знали! И... земля им пухом!

Андрей по старой традиции пролил треть стакана на землю, а остальное содержимое опрокинул в рот.

– Наливаем четвертый тост?