Человек войны

Но ведь нам с тобой уже не привыкать!

Такова уж эта профессия – СОЛДАТ...

Вперед! Вперед за Филином!

Поехали, дружище!!!

• ...Отчего так неспокойно на сердце моем?
• Закрываю глаза, но мне не хочется спать.
• Словно в пасмурном сне, день проходит за днем,
• И не играет гитара – задремала опять.

• И воля давит на разум, а стены на дух,
• И тянет ринуться к звездам и к чистой любви.
• Учащается пульс, обостряется слух,
• И так не хочется пачкать руки в чьей-то крови...

• Дай мне, господи, силы и самоконтроль!
• Защити от врагов и защити от «друзей».
• Жизнь проходит в борьбе, а я чувствую боль,
• Деградацию духа и странность идей.

• Где та любовь, о которой так скупо пел Цой?
• Я метаюсь в надежде ее отыскать!
• Да только время ушло, уснул «последний герой»,
• И ушла та эпоха, но вам, боюсь, не понять...

• Внезапно серость отступит на бешеный миг,
• Раскроет миру объятья израненная душа!
• Ловя мелодии звук, взглянув на солнечный блик,
• Ты осознаешь в секунду, что все же жизнь хороша!

• Но отчего ж неспокойно на сердце моем?
• Я закрываю глаза, но мне не хочется спать.
• И словно в пасмурном сне, день проходит за днем,
• Не играет гитара – задремала опять...

(А. Негривода, февраль 2003 года)

Пролог

16 марта 2008 г. Москва

«День такой хороший!..»

...Он проснулся сегодня рано без причин, просто так...

Ничего такого, что вызывало бы беспокойство в его душе, в общем-то, не случилось. Хотя... Его отец в Одессе, «папа Леша», захворал немного. Весеннее обострение. Такое бывает у пожилых людей, уже давно перемахнувших в своем возрасте за рубеж семидесяти лет... Но Андрей знал, что его отец еще довольно крепкий старик и эта его теперешняя болезнь уйдет, когда весна по-настоящему наконец-то вступит в свои права.

Он приподнялся на локоть и подпер щеку кулаком.

«...Привет, солнышко мое! Доброе утро!..»

Его жена, такая красивая и такая любимая, мирно посапывала рядом, разметав волосы по подушке. И такое вселенское умиротворение было в спокойном сне этой женщины, что у Андрея ни с того ни с сего подкатил к горлу тугой комок...

«...Боже! Боже ты мой! Сколько же лет я тебя искал, Счастье мое! Сколько лет!.. Так долго, что уже разуверился найти!.. Три с половиной года... Мы с тобой уже три с половиной года, а мне кажется, что с того времени прошел лишь миг!.. И... Я каждое утро просыпаюсь и боюсь, что ты не окажешься рядом... И вздыхаю с облегчением – ты здесь, ты рядом со мной, ты не испарилась, не пропала, как сон!..»

Андрей поднялся, укрыл поуютнее свою Иришку одеялом и отправился на кухню, совершать свой обычный теперь «утренний ритуал» – чашка кофе и... компьютер...

Нет, не мог он уже, да, если честно, и не хотел, остановиться. Ведь... Кто знает, сколько и кому отмерено судьбой времени? А Андрей хотел успеть! Успеть сделать задуманное.

Теперь, когда он стал «гражданским пиджаком», ему почему-то стало жизненно необходимо рассказать о тех совершенно неординарных людях, о тех его друзьях-однополчанах, с которыми довелось служить и делать свою работу – работу солдата. И Андрей говорил! Вернее, писал. Писал о них, об этих людях...

«...Ну что, Андрюха-брат? Готов?» – спросил он сам себя.

Да. Филин был готов.

Он посмотрел в окно, закурил сигарету и...

Окунулся в волны воспоминаний, которые накатили на его память, как большое, неудержимое цунами.

Часть первая

"...Я так долго маялся по свету...»

• Когда окончится война
• И мальчик выбежит за хлебом,
• Земли коснется тишина,
• Непостижимая, как небо.

• И в этой хрупкой тишине
• Бог имена и судьбы свяжет,
• Замрут созвездья в тишине,
• И чей-то голос тихо скажет:

• «Мама, я вернулся домой,
• Мама, я вернулся живой.
• Бог обещал простить нам все сполна,
• Когда окончится война...»

30 октября – 15 ноября 2001 г. Франция

Стойкий оловянный солдатик?..

...30 октября 2001 г...

...Генерал Жерарди был сосредоточен, а со стороны могло показаться, что сегодня он был даже суров. Правда... Паук был таким всегда – отец, бог и умный опытный командир, по-настоящему любящий своих солдат, но никогда не сюсюкавший с ними. Но сегодня со стороны казалось, что его настроение было «ниже среднего» и ждать похвал или даже простых слов одобрения вообще не приходится. Собственно, именно так оно и было. Только причиной той суровости были не неприятности по службе или «разнос» вышестоящего командования, а... Андрей... Вернее, как теперь это было по официальным документам: «капитан Ален Ферри».