Через семь дней я похудела на четыре кило, осунулась, и Олег отнял у меня рукопись со словами:
– Заставь дурака богу молиться, он лоб расшибет. Отдохни, успеешь исправить!
– Дай сюда, – заорала я, – пятнадцатого в десять ноль-ноль следует представить готовый текст, а мне еще двадцать страниц править!
Муж постучал пальцем по лбу.
– Совсем ума лишилась! Сегодня двенадцатое, времени полно.
Я легла на диван и мигом заснула, чувствуя невероятную усталость во всем теле. Честно говоря, это удивительно. Ладно бы носила тяжелые сумки или стирала вручную пододеяльники… Так ведь просто сидела и водила ручкой по бумаге, отчего же так притомилась!
– Эй, Вилка, – раздалось издалека. Стряхнув с себя остатки сна, я села. Томочка протягивала трубку.
– Извини, разбудила, но мне кажется, это важно.
– Виола Ленинидовна, – донеслось из мембраны, – вас беспокоят из кардиореанимации сто шестьдесят девятой больницы, не могли бы вы подъехать к нам сейчас?
Я посмотрела на часы: девять вечера.
– Мне? В больницу? В такое время? Зачем? Голос врача стал громче:
– Анастасия Федоровна Бабкина вам знакома?
– Аська? Конечно, мы дружим со школы, ходили в один класс!
– Ее привезли сюда пять дней тому назад с инфарктом.
– Боже! Но она же совсем молодая!
– К сожалению, сердечно-сосудистые заболевания не зависят теперь от возраста. Сейчас ее состояние более или менее стабилизировалось, но она находится в крайнем волнении и требует вас. Понимаю, что поздно, но Бабкиной нельзя нервничать, а Анастасия Федоровна страшно беспокоится.
– Еду, – коротко ответила я и побежала в ванную. Зачем понадобилось Аське вызывать Меня? Олега, как всегда, не оказалось дома. Муж успел убежать, пока я мирно дрыхла под пледом, поэтому пришлось похоронить надежду на то, что он довезет меня до больницы. Безрезультатно прождав автобус, я поймала бомбиста и докатила до места назначения в полном комфорте, в тепле и под приятную музыку.
Аська выглядела ужасно. Маленькое личико терялось на огромной подушке, сливаясь по цвету с серовато-желтоватой наволочкой.
– Привет, – слишком бодро сказала я, – как дела? Валяешься тут, симулянтка, чужое место занимаешь. Заканчивай кукситься, доктор говорит, что скоро тебя выкинет отсюда.
Ася медленно распахнула огромные глаза и пробормотала:
– Вилка, пришла!
– Конечно, ты же позвала. Что случилось? Принести продуктов или вещи какие?
– Закрой дверь поплотней, – прошелестела Ася, – сядь на кровать.
– Лучше на стул, чего же грязными джинсами и прямо на белье.
– Нет, – забеспокоилась подруга, – сюда, на одеяло, не хочу, чтобы кто-нибудь услышал, ближе садись.
На ее лбу заблестели капли пота, испугавшись, что Аське станет хуже, я устроилась прямо возле ее лица и забормотала:
– Не волнуйся, говори спокойно. Ася с трудом подняла тонкую руку.
– Ляля пропала.
Я постаралась не измениться в лице. Бедная Аська, не всякий способен пережить спокойно такое горе, как смерть единственной, нежно любимой дочери. Кажется, у Аси поехала крыша.
– Ляля пропала, – повторила подруга, хватая меня бледными ледяными пальцами, – только на тебя надежда, найди ее.
Мне стало страшно. Погладив Асю по спутанным волосам, я осторожно произнесла:
– Ты только так не волнуйся, пожалуйста. Скажи, где Сережка?
– В командировку, как всегда, укатил, – прошептала подруга, – деньги зарабатывать.
Я только вздохнула. Сергей не самый заботливый муж. Жена попадает с инфарктом в реанимацию, а супруг преспокойненько отправляется прочь.
– А Розалия Никитична с кем?
– К ней Андрей переехал, – прошелестела Аська, – умоляю, найди Лялю. Господи, какой ужас! А все Ежи, его выдумка! Ну почему я согласилась! Испугалась скандала! Сережа сказал, что убьет меня, он может…
Вспомнив тихого, застенчиво улыбающегося Сергея, я перепугалась окончательно. К Аське следует срочно вызвать психиатра.
– Найди Лялю, – задергалась больная.
– Ася, – сурово сказала я, – Ляля умерла, мы кремировали ее, неужели ты не помнишь?
– Нет, это не она.
– А кто?
– Другая девочка.
Все понятно, следует немедленно поставить в известность лечащего врача.
– Ты думаешь, я с ума сошла?
– Нет, конечно, ты просто устала, надо отдохнуть, поспишь сейчас спокойно, и все пройдет.
– Ляля жива!
– Конечно, конечно.
– Это правда!!!
– Безусловно, вот что: полежи, я сейчас приду.