– Ты моя самая преданная подруга, – шептала Ася, – помоги, найди Лялю.
– Надо идти в милицию.
– Нет, – почти закричала Аська, – совершенно невозможно. Если Сережка узнает про задуманное, он со мной мигом разведется и отберет Лялю, нет, только тихо, никому не рассказывая. Вилка, умоляю! Она попыталась сесть, но не сумела и закашлялась. Меня испугала синеватая бледность, медленно разливающаяся по ее лицу.
– Хорошо, хорошо, только успокойся! Ты можешь ответить на пару моих вопросов? Аська кивнула.
– Кому ты рассказывала про обмен? Подруга помотала головой.
– Ни одной живой душе.
– Даже маме?
– Я похожа на сумасшедшую?
Мои губы дрогнули в улыбке. На мой взгляд, Аська не просто похожа на сумасшедшую, она самая настоящая ненормальная со съехавшей крышей.
– Мама бы сразу кричать начала, – пояснила Ася, – ей же много лет.
Аська демонстрировала редкостное отсутствие логики. Насколько я помню, Анна Васильевна не так давно справила шестидесятипятилетие, она намного моложе Розалии Никитичны, которая была в самом центре аферы.
– Может, твоя бывшая свекровь разболтала подружкам?
Аська пробормотала:
– Розалия – могила, кладбище секретов. И потом, она же никуда не выходит, ни с кем не встречается.
Я уставилась в окно. Если господь хочет наказать человека, он отнимает у него разум. Никуда не ходит, ни с кем не встречается… А телефон? Розалия Никитична болтает по нему сутками, просто висит на проводе. Где гарантии, что она не поделилась с кем-нибудь потрясающим секретом? Хотя если бы Ляльку украли, то похититель потребовал бы выкуп, непонятно почему негодяй решил обогатиться за счет Бабкиной. И Ася и Сережа достаточно хорошо зарабатывают, но этих денег семье едва хватает на жизнь. Никаких особых накоплений у них нет.
– Вилочка, – забормотала Аська, – ты сумеешь, ты умная, ловкая, тебе все всегда удавалось, ты в нашем классе самая замечательная была. У тебя муж в милиции служит…
Ну не дура ли? Умение расследовать детективные ситуации не передается половым путем, это же не СПИД и не гонорея!
– Милая, любимая, – бубнила Ася на одной ноте с остановившимся взглядом, – найди мне Лялю, живую или мертвую, мне бы только взглянуть на нее, а то все время думаю, вдруг девочку мучают или на органы разделывают…
У изголовья кровати запищал какой-то прибор, в палату вошел доктор.
– Вам лучше уйти, – сказал он. Я послушно повернулась к двери.
– Нет, – крикнула Аська. – Вернись!
– Подождите, – велел доктор, – зря вы ее так разволновали. Кабы знал, что ее до такого состояния доведете, не пустил бы ни за какие пряники!
Аська прошептала:
– Наклонись.
Я нависла над ее сине-бледным личиком и почувствовала резкий запах лекарств.
– Если не станешь искать Ляльку, – прошелестела подруга, – покончу с собой, накоплю снотворных таблеток и съем да записку оставлю: «В моей смерти виновна Виола Тараканова». Живи потом дальше с этим камнем на шее.
Если бы Аська была здоровой и произнесла эти слова, сидя на кухне, она мигом бы получила от меня пощечину и твердо сказанное:
– Нет! Если хочешь, травись! В том, что случилось, никто, кроме тебя, не виноват!
Но Бабкина находилась в реанимации, голос ее срывался, руки дрожали, ей было очень плохо, что извиняло ее беспардонность и хамство.
– Я умру, – словно заклинание, повторяла Ася, – умру, если ты не поможешь, непременно умру.
– Хорошо, я сделаю, что смогу, только не нервничай.
Аська прищурилась.
– Ладно, а теперь повторяй за мной. Пусть Тамарка попадет под машину, если не найду Лялю.
– С ума сошла! – вскипела я.
Вот мерзкая баба! Аська слишком хорошо меня знает, она понимает, что я никогда не нарушу подобную клятву. На собственное здоровье и безопасность могу наплевать, но не стану рисковать жизнью Томы.
– Не хочешь, – просвистела Аська, – вот ты какая! Моя жизнь для тебя ничто! Так и знай, умру!
– Хорошо, – со злостью сказала я.
Терпеть не могу, когда мне выкручивают руки. До сегодняшнего дня Ася никогда так себя не вела. Но, с другой стороны, у нее до сих пор в жизни не случалось таких неприятностей. Не считать же грызню с мужем несчастьем.
– Хорошо, – повторила я, – если тебе от этого станет легче, пожалуйста! Пусть я попаду под машину, если не найду Лялю!
Аська откинулась на подушку, по ее лицу разлилось умиротворение. Я пошла к двери.
– Стой, – донеслось из-за спины. Я обернулась.