Зимнее лето весны

– А другим людям кажется – Викторова владелица! Вот и шикарный на фото дом не наш.

– Ты там живешь! Не бреши!

– Так и вы живете в таунхаусе.

Старуха растерянно моргнула, но тут же ринулась в атаку:

– Пять миллионов! Или несу кассету следователю!

– О какой записи идет речь?

Анна Михайловна противно захихикала.

– Ты очень хитрая, но я умнее. В доме у Гаврилина есть система видеонаблюдения.

– Да? – удивилась я.

– В первый раз слышишь? Он тебе не рассказывал?

– Я не была знакома с Игорем.

– Врешь!

– Ладно, продолжайте.

– Гаврилин записывал все, что в коттедже происходило.

– Зачем?

– У него спроси! – скорчила рожу Викторова. – Я к нему убирать ходила, вот и узнала. В кабинете телик стоит с видиком, там он и глядел записи. Короче, у меня на руках интересная кассетка: хорошо видно, как писательница любовника убивает.

– Это не я!

– А кто?

– Лена Петрова, – жалобно предположила я. – Думаю, мы фантастически похожи.

– Цирк, – пожала плечами Викторова. – Значит, так: пять миллионов – или запись будет у следователя. Пусть специалисты разбираются, кто на ней: Петрова, Иванова, Сидорова, Тараканова… Но одно ясно – Арине Виоловой смерть! Скандал разразится, муж из дома выгонит!

У меня от злости потемнело в глазах, на секунду я как бы лишилась чувств, потеряв слух и зрение. Потом способность видеть и слышать вернулась, я сжала кулаки… и тут в помещении внезапно погас свет.

– Мама! – вырвалось из груди.

– Стой смирно, – напряженно протянула Викторова, – сейчас включат, перебои на линии…

Конец фразы оборвался. Мне показалось, что в непосредственной близости открыли бутылку шампанского, запахло кислым, в ладонь ткнулось нечто, я машинально схватила предмет, сжала, и свет вновь ярко вспыхнул.

На пару секунд меня ослепило, пришлось зажмуриться, потом я открыла веки и спросила:

– Что это было?

В холле царила тишина. Викторова, похоже, ушла. Совершенно ничего не понимая, я опустила взгляд вниз и увидела Анну Михайловну, лежащую на линолеуме, чуть поодаль от входной двери.

Забыв о наглости старухи, я кинулась к ней со словами:

– Вам плохо? Сейчас вызову врача и…

Фраза застряла в горле. На кофте шантажистки чернело небольшое отверстие, из которого медленно вытекала кровь.

– Занавес, – вдруг четко сказала Викторова, – я… Занавес!

Голова старухи дернулась, тело вытянулось, глаза не моргая уставились в потолок. Платок на шее развязался, открыв большое родимое пятно, юбка задралась. Я тупо уставилась на ноги старухи, они оказались стройными, красивыми, как у молодой, без признаков варикоза, на правой в районе колена был странный шрам – полукруглый, вдавленный, словно кто-то «отгрыз» кусок мышцы.

– Анна Михайловна, – спросила я, – вы живы?

Только сейчас, опустившись на корточки возле Викторовой, я ощутила странную тяжесть в правой руке. Перевела на нее взгляд и, не удержав равновесия, шлепнулась на пол.

Мои пальцы сжимали револьвер, черный, огромный, страшный…

С улицы долетел крик:

– Эй, чего там случилось? Стреляли? Отвечайте охране!

Доли секунды хватило мне, чтобы оценить ситуацию. Я лежу возле трупа старухи, пытавшейся меня шантажировать, а где-то в таунхаусе хорошо спрятана кассета, на которой записана сцена убийства Игоря Гаврилина. Ни секунды не сомневаюсь, на кадрах великолепно видно меня. Вернее, конечно, похожую на меня женщину. И что подумают секьюрити, обнаружив в холле перепуганную незнакомку, да еще с пистолетом в руке?

– Эй! – неслось со двора. – Вы там умерли?

Я вскочила на ноги. Надо бежать! Но куда? Ко входу сейчас подбираются местные охранники, значит, путь у меня один – внутрь таунхауса, обычно в загородных зданиях имеется два выхода.

Я сунула оружие в сумку и со скоростью молодого гепарда ринулась к двери, за которой должны были находиться внутренние помещения.

Глава 11

Сделала я это вовремя. Едва я успела шмыгнуть за створку, как из холла долетели грубые мужские голоса:

– Во! Блин!

– У! Е мое!

– Повезло! В наше дежурство!

– Премии не дождаться!

– Слышь, Петьк, когда смена?

– Через час.

– Супер! Поселок пустой?

– Ага.

– Сдадим смену и уйдем. Молча. Ну не видели мы труп!