Будем жить!

— То есть как это набился, — не понял Сергей, — в армии вроде принято исполнять приказы?

— Так почти вся связь в бригаде к тому времени находилась в моей компетенции, я же был там начальником радиомастерской! В общем, отправился я туда за разведчиками на «газике» с рацией, чтобы в случае чего обеспечить устойчивую связь с авиагруппой. И успел кое-что увидеть своими глазами, прежде чем словил пулю в живот. Кстати, мне, как потом выяснилось, здорово повезло, что я не успел выйти в эфир, потому как первая пуля досталась рации. В общем, очнулся я в нашем бригадном госпитале через два дня после того инцидента. Там заправлял некто капитан медицинской службы Волин по кличке Айболит, полученной не за то, что он так уж здорово лечил своих больных, а потому, что литературный Айболит вообще-то был ветеринаром. Ну, наш — конченым алкоголиком, однако кое-что он еще мог. Мы с ним пару раз пили вместе, ну, и вообще слегка приятельствовали. В общем, меня в госпиталь привезли первым, когда дражайший доктор как раз выходил из очередного запоя, а делал он это как всегда, то есть методом вдумчивой опохмелки. Ни фига, короче, не соображал, не знал даже, какое сегодня число! И в моей истории болезни проставил дату на два дня раньше, ем оно было на самом деле. Мало того, в диагнозе он вообще нацарапал что-то неудобочитаемое, потом дописал про гнойный перитонит. Мне он объяснил, что сделал это по дружбе, мол, других-го раненых сразу забрали неизвестно куда, а на меня поначалу не обратили внимания из-за даты поступления. Не знаю, может, действительно он пошел на такое из добрых побуждений, а может, просто поправил наиболее простым способом свои пьяные закорючки. В общем, пулю он из меня все-таки вытащил, ухитрившись не зарезать при этом. Мне повезло, что она не раскрылась, вообще-то эти пришельцы стреляли экспансивными. В общем, провалялся я в госпитале еще четыре месяца, а потом меня просто дембельнули, чтобы не связываться с комиссовкой по медицинским показателям. И, между прочим, если бы не пьяная ошибка Айболита, ни хрена я бы сейчас тут не сидел. Ладно, раненых куда-то увезли, даже легких, а меня оставили, хотя я тогда натурально загибался. Но ведь летом комбрига вызвали в штаб армии вместе с разведчиками, отличившимися в той операции — и на тебе, вертолет с ними разбился, все погибли. Ну, а через три месяца после моего дембеля и Айболит помер. Говорят, перекушал спирта. Он, конечно, это вполне мог и сам. Но и чужую помощь в этом деле я никак не исключаю… В общем, ни про кого из тех, кто видел что-то своими глазами в то утро, я потом не слышал ничего. Сгинули — и с концами. Вот такая история произошла в конце семидесятых, и, получается, старший Бренчанинов как раз после нее и пошел в гору.

— Но как же повышение продолжительности жизни может привести к глобальной катастрофе? — с сомнением спросил Конев, — может, какие-нибудь побочные эффекты?

— Может, и побочные, — кивнул Патрик, — а может, и самые что ни на есть прямые. Наши гости говорили о том, что якобы можно пролить жизнь лет до ста, однако помнишь, что сказала та дура, которую референт-сутенер Толик возил к старшему Бренчанинову? Она сама не поняла, но он же явно намекнул ей, что жить можно в десять раз дольше обычного! А это уже серьезно. Ты можешь себе представить такое преступление, на которое не пойдут власть предержащие для столь основательного продления своей бесценной жизни? И не только у нас, везде. У меня, например, воображение просто отказывает. Понадобится развязать войну — тут же развяжут. Мало будет одной — устроят десять, не проблема.

— Да зачем?

— А мало ли. Например, из-за ограниченности возможностей по тому самому продлению жизни. Желающих быть первыми обязательно сразу станет больше, чем позволят реальные возможности, вот тебе и повод для драки. Или, предположим, дойдут слухи до пиндосов. Что, по-твоему, они будут спокойно смотреть, как наши слуги народа хапают себе чуть ли не бессмертие и не делятся с ними? Ага, щас, тут же возникнет острая нужда в защите нарушаемых прав человека. В общем, сажусь-ка я делать более серьезные талисманы. Пора побеседовать с действительно информированными людьми, а тут простейшей глазоотводки вкупе с ненамного более сложным отшибателем памяти явно не хватит.

Через неделю для беседы был пойман еще один гость, на сей раз личный врач Бречанинова-старшего. Этого тихо взять не удалось, произошел инцидент со стрельбой. Правда, тут при желании можно было найти и положительные стороны, потому как участвовали в нем бойцы Павла Патрикеева, сына Патрика, недавно прилетевшего с ними из-под Нового Орлеана. Во-первых, они продемонстрировали отличную боевую выучку, а во-вторых, теперь и российские спецслужбы, и бречаниновская охрана искали вооруженную группировку, состоящую из негров. Правда, выяснилось, что и Конева тоже объявили в розыск, но пока только как без вести пропавшего. В общем, гостя пришлось доставить в Столичное, где Патрик и просветил его насчет имеющихся перспектив.