Будем жить!

— Да, хозяин.

— Отлично, вот в таком ключе и беседуй с аборигенами, если обратятся. Из оружия что возьмешь?

— «Калаш» с подствольником и помпу, ее можно на виду держать, она не очень отличается от агровских ружей. И пяток эргэдэшек.

Перед вылетом Патрик еще раз бегло просмотрел материалы видеонаблюдения. Да, похоже, это вполне мирное поселение, никаких признаков караульной службы не наблюдается. По поселку народ ходит без оружия, только один раз утром из самого большого дома в центре вышел мужик с револьвером. И четверо, пешком отправившиеся куда-то вверх по реке, имели ружья. Именно ружья, а не винтовки, причем двустволки. Надо думать, пошли поохотиться. Да и по результатам допросов пленников у Патрикеева складывалось впечатление, что видеть в незнакомце врага среди агров не очень принято. А если тот появляется явно, не прячась, то и тем более. Так что, подлетев к поселку со стороны берега, вертолет сделал круг и сел на площади, вокруг которой подковой располагалось пять самых приличных на вид домов, один даже двухэтажный.

Прибытие незнакомого аппарата ажиотажа не вызвало, народ не бросился ни от него, ни к нему. Просто некоторые остановились и с интересом смотрели, что же будет дальше. Ага, не все такие нелюбопытные — тот самый мужик с револьвером прервал разговор с какой-то невзрачно одетой женщиной и двинулся к вертолету. Патрик заглушил мотор и сошел на землю, старшина остался сидеть.

— Доброго вам здоровья, — сказал подошедший, — я староста Нижнего, мое имя Серг Ромин.

— И вам тоже доброго, — кивнул Патрикеев, — я путешественник с острова Возрождения Андр Патрик.

Перехватив взгляд старосты в сторону Малого, он добавил:

— А это мой слуга по кличке Ых. Можно нам сделать привал в вашем поселке?

— Конечно, да. Думаю, вам есть что рассказать, и многие рады будут принять вас. Не часто к нам являются путники из далеких краев, принося интересные вести.

Так что вскоре вертолет перелетел на задний двор двухэтажного дома, оказавшегося здешней резиденцией владельца поместья Млана Сирого, который в данный момент пребывал в центральной усадьбе, но к нему уже был отправлен гонец, и, возможно, часа через три он тут появится. А пока гостям был предложен обед, в основном из даров моря. Патрик объяснил, что слуга берет пищу только из его рук, в силу чего предлагать ему что-либо не надо. Донесшийся со двора рев «Урою, мля!» послужил неплохим подтверждением этих слов.

— Так это что, люд? — поинтересовался староста. — Да, я слышал про них, но мне говорили, что они не владеют речью и не поддаются приручению.

— Нет, — ответил Патрик, сделав пометку в памяти насчет какого-то «люда», — это специальная порода неперспективного кжи.

— Кого? — не понял собеседник.

— Население нашего острова делится на долгоживущих и короткоживущих, которых сокращенно называют «кжи». Кжи в свою очередь бывают перспективными, эти при выполнении определенных условий могут стать долгоживущими и неперспективными, для них такое невозможно. Они бывают разных пород, и мой Ых — так называемый «московский сторожевой». Правда, это не совсем кондиционный экземпляр, что-то он вырос мелковатым, но зато сообразительным. А вот я — перспективный кжи. Собственно, данное путешествие и является для меня экзаменом, по результатам которого я смогу получить долголетие.

— Вон оно что, — протянул староста, — вроде и у нас пытались сделать что-то подобное, но очень-очень давно. Это мне хозяин рассказывал, он интересуется такими вещами, так что ты уж его обязательно дождись.

Хозяин поместья прибыл довольно быстро, причем даже такой невеликий специалист по лошадям, как Патрик, и то смог заметить, что он очень спешил.

Беседа затянулась до позднего вечера. Ни про какого доктора Матроха с его заветами Млан не слышал, но вот про существование круглоухих был в курсе. После чего Патрик вынужден был почти час распинаться на тему евгеники, выдавая ее за те самые заветы, и под конец сообщил, что, по слухам, где-то на материке должен сохраниться их полный текст, сбор сведений о чем и является целью его экспедиции. Причем уже ближе к концу беседы произошел интересный момент. Патрик начал что-то врать про древних духовных предшественников Матроха и в числе прочих упомянул доктора Геббельса, просто чтобы не придумывать незнакомых имен, в которых недолго запутаться.