Никогда не заговаривайте с неизвестными

Иван подбодрил ее:

— И чего ради Дана стала стрелять?

— А тут особый разговор. Мы выпили, разогрелись. Парень говорит: «Давайте стрелять в березу, она белая, толстая, хорошо видно». Алия вела себя как-то ненормально. Я тогда не знала, что она уже села на иглу. Легла на одеяло и лежала с закаченным глазами. Я думала — ей плохо, но Толгат сказал: «Оставь ее, она просто напилась…» Он пошел к березе, шел неровно, его развезло. Нацепил на острый сучок кусок мяса, который мы не зажарили. Потом отошел и достал пистолет. Стал стрелять и не попал ни разу. Поменял обойму, хотел опять начать, но я ему сказала: «Дай, я с одного выстрела попаду». Выстрелила и сшибла это мясо. Дана говорит: «Можно и мне?» Я боялась, как бы она не попала в нас с Алияшкой. Дана сперва пошла к березе, ощупала ее со всех сторон, нацепила другую мишень на сучок. Она, по-моему, насадила туда луковку, тоже от шашлыка осталась.

Потом еще раз ощупала мишень, повернулась и плавно пошла к нам. Очень плавно, как по струночке. Потом повернулась и выстрелила в березу.

Ты что думаешь? Луковица вдребезги!

— Как же у нее получается? — поразился Иван.

Он поверил Мухе, потому что рассказывала девушка с чувством. Но в голове не укладывалось, что такое возможно.

— Я тоже спрашивала, — ответила Муха. — Она сказала, что у нее память развита очень сильно. Как бы это выразиться? Пространственная память. Она даже в раннем детстве в полной темноте ориентировалась, если знала, где что находится.

Что-то вроде игры себе придумала. Ну, а когда ослепла, ей ничего другого и не осталось. В жизни не видела слепых, но у меня всегда было мнение, что они все разливают, разбивают, портят. А та даже блюдечка ни разу не разбила, ложечки не уронила. Когда Алия за ней ухаживала, за голову хваталась — до того Дана все точно помнила.

— А кто подсунул Дане наркотик, от которого она ослепла — не знаешь?

— Понятия не имею.

— Толгат?

— Вряд ли. Она с ума по нему сходила — Толгатик умный, интересный, добрый, у него папа богатый… А он был обычный мерзкий наркоман, причем со стажем, как сама Дана. На этой почве и сошлись. Откуда она взяла тот наркотик — неизвестно. Ослепла буквально незадолго до пикника, в конце лета. Только что вышла из больницы, начала привыкать к жизни в темноте… Толгат потому и повез ее на пикник, чтобы Дана немного развеялась. Между прочим, Алия в октябре не успела у нее и двух недель проработать, как Дана к ней пристала — привези сестру да привези сестру.

Алия думала, она хочет, чтобы я за ней ухаживала. Но она мне даже не предлагала этого. Ее вполне устраивала Алия. А я на эту роль не гожусь.

— Почему?

— Слишком грубая, — откровенно пояснила Муха.

Иван припомнил, как она ударила его по почкам, и рассмеялся:

— Да, приласкала… Я даже боялся с тобой спать, тем более со мной были деньги.

— А где они сейчас?

— Отвез.

— Взял бы и мои денежки к себе, — сказала та как-то очень небрежно. — Целее будут.

Иван пожал плечами:

— Не очень-то я рвусь брать твои деньги. Мне важнее знать, где Дана?

Муха замялась:

— Я не могу тебе сказать, где она пряталась.

Вдруг это место еще пригодится? Тем более что ее там уже нет.

— — Куда же она делась?

— Сбежала-. Я тогда осталась там совсем одна.

Я еще ничего не знала о том, что меня ищут, что составлен фоторобот. Если бы не вынула из ящика газету и не прочла статейку — так бы и сидела там до прихода милиции. Пойми, ведь Дана пропала не зря. Она, гадина, всегда чувствует, когда надвигается опасность, но никого не предупреждает. Исчезла, когда я спала.

— Твое счастье, что она тебя не убила во сне, — сказал Иван.

— Да, вполне могла бы… Но я так устала, так изнервничалась, что было все равно. А может, и лучше было бы, если бы я не проснулась… Один укол — и все…

— А ставить укольчики — этому тоже она тебя научила? Или ты сперва на сайгаках тренировалась?

Муха засмеялась — впервые за весь вечер. Но тут же посерьезнела:

— Представила, как я гоняюсь по степи за сайгаком, чтобы всадить ему шприц в заднюю часть…

Да, идея с уколами принадлежала ей. Когда стрелять нежелательно, а клиент доверяет хоть немного — ну, настолько, чтобы близко подпустить, — тогда ничего лучше не нужно.

— А что было в шприце?

— Не знаю. Дана дала мне несколько ампул и сказала, что действует безотказно. Через полминуты начинаются сильные судороги, а через минуту тело вытягивается — и все. Конец.