Он прикрикнул на Галку:
— Не лезь, я сам!
Оттолкнул ее и быстро, как будто занимался этим всю жизнь, обшарил пьяному карманы. Сперва нашелся скомканный носовой платок, который Иван с отвращением выкинул. Потом обнаружилась помятая пачка «Примы». Ее он отдал ребятам. Его разобрал азарт — что он еще найдет? Следующим призом был кошелек. Потрепанный такой коричневый кошелечек. Иван отстегнул кнопочку, заглянул.
— Есть кое-что, — сказал он и сунул кошелек в карман. В свой карман, разумеется.
И тут пьяный вдруг зашевелился. Разомкнул опухшие губы, забормотал что-то, приоткрыл один глаз… Увидел Ивана:
— Сукин сын, пошел на…
Косой засмеялся. Галка хихикнула. Иван их уже не слышал. Откуда взялась эта холодная ненависть к пьяному? Ведь он видел его первый раз в жизни. И разве так уж сильно на него обиделся?
Все случилось как-то само собой — нога Ивана поднялась и с силой опустилась на лицо жертве.
Тот вскрикнул, а ребята разом замолчали. Тишина за спиной опьянила Ивана. Он бил пьяного ногами, рассчетливо, безжалостно. Нет, он его не просто бил. Он его УБИВАЛ.
— Хватит, Вань! — Косой схватил друга сзади под локти, попытался оттащить.
Иван двинул ему локтем в живот так, что Косой отскочил и крикнул:
— Да ты ж убьешь его!
— Убью! — подтвердил Иван и нанес пьяному еще пару ударов. Но это было уже лишним — тот не шевелился. И тут Иван на него посмотрел. Когда бил — не очень-то рассматривал. А теперь увидел, что сотворил, что можно сотворить с человеком… Он круто развернулся и пошел прочь. И не оборачивался. Страшно было подумать, что ребята за ним не пошли. Значит, он останется один. Навсегда один.
— Вань!
Его догонял Косой.
Иван остановился, обернулся. Он был готов к любому ответу. Сейчас он бы врезал даже Косому.
Но тут же его мышцы расслабились, и стало так хорошо, так спокойно… За ним шли ребята. Все до одного. И Галка бежала следом, и она ему даже улыбалась — как будто обращая дело в шутку.
— Ваньк, не переживай, он живой, паскуда. Мы его пошевелили, отдышится, ничего, он здоровый… — Косой сплюнул, вынул трофейную пачку «Примы», спросил:
— Покурим?
Иван с наслаждением затянулся едким дымом, ребята мигом расхватали пачку всю, до последней папироски. А Косой, пуская дым через нос, важно, по-взрослому рассуждал:
— Так ему и надо. Правильно вмазал! Не будет сюда лазить. Не нужны тут чужие! Вон ребята из соседнего района никого на свою территорию не пускают. А у нас что?
Иван достал кошелек, открыл, пересчитал деньги.
* * *
И вот теперь Галка сидела перед ним. И ему совсем не хотелось ее видеть.
— А наших тут теперь никого нет, — пьяно улыбалась женщина. — Друг у тебя был, как его?
— Косой?
— Ага.
— И что с ним? — невольно заинтересовался Иван. — Куда он делся?
— А я откуда знаю? Пропал, и все. И остальные тоже. Наверное, переехали куда-то… А я вот…
Тяну свою лямку.
— А из магазина почему ушла? — вяло спросил он. Ему вовсе не хотелось этого знать, просто надо было что-то говорить.
— Там сделали ремонт, а моя рожа на таком фоне не смотрелась. Ясно? — сердито ответила Галка.
— Да ты пей, пей! — И он налил ей еще водки.
Сам Иван не пил.
Галка наконец обратила внимание на ворох газет, лажавший на краю стола. Удивилась:
— Это твое?
— Мое.
— Читающий стал? Серьезный?
— Да нет. Настроение было, вот и купил. Забери.
— А пиво можно допить? — спросила она, без спроса ухватываясь за кружку.
— На здоровье. Ладно, Галь, я пошел.
Он встал и, не обращая внимания на ее просьбы «посидеть еще», вышел, оставив на столе все газеты и недопитое пиво. Галка, слава богу, была уже в таком состоянии, что пойти за ним не смогла, хотя очень хотела…
На углу улицы Иван обнаружил исправный таксофон — в этом районе просто чудо! Поколебался, достал жетончик и накрутил номер…
— Мам, — сказал он, когда услышал знакомый голос.
— Все в порядке. Я был в милиции.
— Ты где? — тревожно спросила мать.
— У друга. Ночевать у тебя не буду.
— Но ты же обещал…
— Мам, прости. Я уже отвык. Вещи у тебя постоят, ладно?
Она еще что-то говорила, но Иван уже сказал «пока» и повесил трубку.
Глава 3
Ирина, жена погибшего редактора ток-шоу «Перевертыши», только что вернулась с кладбища. Мужа похоронили… Так быстро, так поспешно! Эта поспешность казалась ей позорной. И она никак не могла прийти в себя, понять, что его больше нет и не будет. Три дня назад он еще был здесь, с ней… Как всегда, приехал с работы в начале первого часа ночи. В газетах написали — был убит шестнадцатого. А на самом деле — семнадцатого, в час ночи. Но она уже никого не поправляла — разве не все равно? Муж приехал, поднялся в квартиру, она открыла ему дверь. Тот даже не переступил порога, сразу сказал: