Черт из табакерки

– Что?

Не в силах ответить, я указала рукой на лестницу. На один пролет выше, около окна, тихо-тихо стоял Ванька. Голова его торчала между прутьями.

– Так, – протянул блондин, – пробовал, пробовал и добился своего.

– Угу, – шепнул Ваняшка, – поднажал чуток, она и пролезла.

– Славно получилось, – одобрил врач, – ловко вышло.

– Немедленно все по квартирам! – гаркнул блондин. – Забрали собак, детей, кошек, хомячков, попугаев, престарелых бабушек и ушли! Все! Остались только родственники этого малолетнего испытателя! Где его отец и мать?

– Мой папа был летчиком и погиб при исполнении служебного задания, – озвучил Ваняшка постулат, который его мать-одиночка Соня вложила в голову сына, – а мама в ларьке сидит, круглосуточно.

– Ясно, – буркнул доктор. Спасатели вновь приладили что-то к прутьям, и Ванька оказался на свободе.

– Так мы пойдем? – вздохнул крепыш. – Граждане, никто больше попробовать не хочет? Давайте, пока мы тут стоим, не стесняйтесь. Вот вы, например! – И он ткнул в меня пальцем. Я возмущенно фыркнула и ушла доваривать спецкашу.

Утром, собираясь ехать в медицинское училище, я открыла дверцу под мойкой и обнаружила, что мусорного ведра по-прежнему нет. Черт, совершенно забыла зайти в хозяйственный. Мы с Томочкой давно поняли: если каждая из нас начнет бегать за покупками, то никаких денег не хватит, поэтому у нас существует четкое разделение обязанностей. Томочка готовит. Она пишет список необходимых вещей, а я приношу их с ближайшей оптушки. У Томуси больное сердце, и ей нельзя таскать тяжести. Еще я убираю нашу квартиру и стираю. Правда, постельное белье мы выкручиваем вместе, моих сил не хватает на пододеяльники и простыни. Зато Томочка моет посуду и гладит. К слову сказать, мы очень довольны. Я терпеть не могу толкаться у плиты, и блюда у меня получаются только самые простые. Томуся же творит вдохновенно. Из минимума ингредиентов она извлекает максимум вкуса. У нее есть растрепанная тетрадочка, где записаны оригинальные рецепты недорогих, но невероятно привлекательных кушаний.

Томочке не лень стащить с курицы кожу, целиком, как перчатку, потом отделить мясо от костей, смешать с хлебом, луком, морковкой и набить всем этим снятую кожу. Запеченная в духовке фаршированная курочка тает во рту, но готовить ее надо два часа. Я слишком ленива для подобных действий. Мыть посуду мне тоже не нравится, а вид утюга вызывает судороги. Томуся же преспокойно разглаживает многочисленные складочки на моей кружевной блузке. Зато она отчаянно чихает, стоит только вытащить в прихожую пылесос.

– Поставь на руке крестик, на запястье, – присоветовала Тамара, – поглядишь на него и вспомнишь!

Я схватила ручку. Из гостиной раздался громкий скрип, Верочка складывала кресло.

– Послушай, – робко предложила Томуся, – может, все-таки следует обратиться в милицию? Представляешь, как нервничают родственники? Давай хоть Юрасику расскажем.

Я отрицательно покачала головой:

– Во-первых, Юрка умотал в командировку и вернется только через неделю, а во-вторых… Знаешь, мне кажется, Вера из богатой семьи… Ее воспоминания о холодильнике и собаке…

– Ну и что? – удивилась Томуся.

– Если мы сами отыщем родственников Верочки, – протянула я, – они страшно обрадуются и дадут нам денег за хлопоты. Долларов триста, не меньше. Купим стиральную машину-автомат, вчера видела “Самсунг” как раз за эту цену…

Тамара примолкла. Автоматическая “прачка” – ее давнишняя мечта. Подруга всякий раз расстраивается, когда видит мою согнутую над тазом спину.

Я полетела к метро, вскочила в вагон и забилась в самый дальний угол. Стиральная машина, конечно, хорошо, но, честно говоря, совсем не из-за автоматического “Самсунга” бегаю, задрав хвост, по городу. Оставаясь наедине с собой, можно наконец признаться: мне просто страшно интересно, процесс поиска захватил меня полностью. Никогда до этого моя жизнь не была такой насыщенной. До сих пор работа не приносила ничего, кроме усталости. Ну кому понравится выгребать мокрой тряпкой грязь из углов? Только от нашей безысходности можно согласиться на подобное времяпрепровождение… Да и репетиторша из меня фигова. Сейчас же в душе взыграл азарт. И совершенно неважно, заплатят ли нам неизвестные богачи деньги. Просто я в восторге от работы детектива, в моей жизни, до сих пор беспросветной, появился смысл, а в кровь невероятными порциями начал поступать адреналин. И к тому же я просто помолодела. Глаза горят, на щеках сияет румянец. Нет, ни за что не обращусь в милицию. Разве только, если уж совсем зайду в тупик!