63  

– Что это? Вика улыбнулась:

– Наша последняя воля.

– Зачем? – прикинулась я идиоткой, чувствуя, как в груди быстро-быстро заколотилось сердце. Девочка вздохнула:

– Мы богатые люди, а деньги должны иметь хозяина.

– Не понимаю.

– Ну смотри, – сказала Викуша и вытащила папку. – Видишь? Если папа умрет, наследниками становимся я и мама. Если скончается и мама, то все деньги достаются мне.

– Погоди, погоди, вдруг раньше отправится на тот свет Альбина, а Никита будет жив, тогда что?

– Ничего, – пожала плечами ученица, – деньги-то папины. Как были его, так и останутся.

– А Антон?

– Мой дядя сможет получить деньги только в случае кончины всех родственников, – терпеливо разъяснила девочка. – Ну, представь, все поумирали – папа, мама, я, только тогда Антон станет хозяином.

– Почему же он не получает долю в случае смерти Никиты?

Виктория поглядела на меня с жалостью:

– Понимаешь, деньги-то принадлежат Соловьевым, а Антон – Михайлов, он всего лишь брат мамы и не родственник нам.

– Как это не родственник? – изумилась я.

– Ну не кровный, – растолковывала Вика. – папа и мама ведь не родственники. Я почувствовала легкое головокружение.

– А кто?

– Супруги. Общей крови у них нет, ясно?

– Вроде. Скажи, вот недавно умерла Вера, ее деньги теперь чьи?

– Папины, – спокойно ответила Вика, – теперь все-все средства в руках у отца.

ГЛАВА 18

Дома в прихожей на полу валялись инструменты и стружки.

– Что у нас происходит?

Ленинид поднялся с колен и сообщил:

– Вот, видишь, тут был выступ.

Я ахнула. В нашей прихожей, чуть поодаль от двери, торчал и мешал, как больной зуб, странно выступающий кусок стены. Теперь его нет, и видно, как из потолка в пол уходит довольно толстая труба.

– Это для горячей воды, – пояснил папенька, похлопывая по железке. – Вишь, как глупо строители поступили, огромный короб сделали. Сейчас сюда дверцы прилажу и шкаф сгоношу для верхней одежды. Даже хорошо, что в нем труба будет, мокрое быстрей высохнет, зато в прихожей теперь есть где повернуться.

Коридорчик, ведущий от входной двери к комнате, и впрямь стал значительно шире. Я оглядела полированные дверцы, прислоненные к стене, и строго спросила:

– Где материал взял?

– Дык в магазине.

– Каком?

– “Бауклотец”.

– Не ври, там такие цены, что зайти нельзя, не ужаснувшись. Да одна подобная дверка на две мои

Месячные зарплаты потянет, а у тебя тут и петли, и ручки…

– Не веришь, – обиделся папуля.

– Нет, и совершенно не хочу пользоваться крадеными вещами, мне это противно!!!

– Гоношистая ты, Виола, – вздохнул папенька, – только не крал я ничего!

– Ой, не надо рассказывать сказки, что купил.

– Вот и нет! Нашел!

Я уставилась на него во все глаза, потом расхохоталась.

– Нашел! Ну ты циркач! Идешь, значит, себе по дороге, а на тротуаре валяются страшно милые и необыкновенно нужные дверцы, по странной случайности, вместе с ручками.

– Фу-ты ну-ты, – крякнул папочка, – да если хочешь знать, за “Бауклотецом” этим помойка есть. Товар в магазине и впрямь дорогой. Владеют магазином немцы, люди дикие и непонятные. Если какая вещь им испорченной покажется, ну повредилась при перевозке, они ее выбрасывают в контейнер. Гляди, на дверках тут и тут фанеровка отлетела, а у ручек бомбошек нет.

Я всмотрелась повнимательней. И правда, видны проплешины.

– Да у этой помойки пол-Москвы толчется, – пояснил папуся, усиленно работая стамеской, – говорю же, дикие люди, дети гор! Ну подумаешь, ободралось маленько, зачем вышвыривать отличную вещь. Сейчас подделаем, лучше новых станут.

– И как ты это сделаешь?

– Просто, йодом замажу.

– Где научился столярничать? Ленинид присел возле одной дверцы.

– Дык в колонии. Мебель мы делали на заказ – диваны, кресла, шкафы. Неси йод.

– У нас только зеленка.

– Она не подойдет. Сходи в аптеку, к утру шкафик получится.

Я покорно отправилась за бутылочкой антисептика. Дежурная аптека находится на проспекте. Я получила йод и собралась выходить на улицу. В этот момент у двери затормозила красивая темно-вишневая иномарка. Водитель, приятный мужчина лет сорока, может быть, излишне полный для такого возраста, вылез, распахнул заднюю дверь и помог выбраться своей спутнице, худенькой женщине в простом темно-коричневом костюме. Что-то в ее облике показалось мне знакомым, и через секунду я поняла, что вижу… Тамару.

  63  
×
×