Скелет из пробирки

Я вскочила на ноги с воплем:

– Не смей! – и выбила у папеньки из рук ложку.

– Ты че. Вилка, оборзела! – заорал Ленинид. Я схватила миску с грибами и вывалила их в помойное ведро – Не ешьте, они отравлены.

– Офигеть можно! – покачал головой Семен. – Вот до чего доводит людей работа над криминальными романами. Мания преследования! Случай, описанный в науке!

Не обращая внимания на насмешки, я стала собирать тарелки и ставить в мойку.

– Объяснит мне кто-нибудь, что происходит? – взвился папенька. – В кои-то веки сели все вместе поужинать, и пожалуйста! Ну не хренота ли? Там еще в банке грибы остались?

Я быстро схватила трехлитровую банку.

– Нет!!!

– Ваще, блин! – завозмущался Ленинид. Но его прервал спокойный голос Олега:

– Не трогай опята. Похоже, грибы есть не надо. Я с благодарностью глянула на мужа.

– Но почему? – удивленно спросил Сеня. Куприн отложил вилку.

– Очень надеюсь, что сейчас госпожа Тараканова спокойно сядет на свое место и объяснит нам несколько вещей: отчего сюда прибыли несъедобные грибочки, где она ночует и в какую лужу вляпалась на этот раз?

После этого высказывания супруг в упор посмотрел на меня. Сеня, Томочка и Леонид тоже уставились, не мигая, в мою сторону.

– Э…э…э… – забормотала я. – Разговор долгий, время позднее.

– А мы не торопимся, – сообщил Ленинид.

– Это точно, – каменным тоном подтвердил Олег. Я увидела на лице у мужа самое нехорошее, злое выражение и принялась каяться.

Глава 29

Я понимаю, что вам хочется узнать, каким образом распутались все завязанные узлы. Я сама чуть с ума не сошла от любопытства, потому что Куприн, услыхав мой подробный отчет, отобрал диктофон, пленки с записями и запер меня дома. В принципе, я могла открыть дверь, Олег не приковал меня цепью к батарее. Но он безо всякой улыбки заявил:

– Если выйдешь из дома до моего разрешения, можешь назад не возвращаться!

– Ты меня выгонишь! – возмутилась я. – Вот благородный поступок! Олег скривился.

– Сам уйду!

Отчего-то я испугалась и просидела семь дней тихо-тихо, из чистого подхалимства жаря каждый вечер блинчики! В воскресенье вечером Сеня не выдержал:

– Послушай, Олег, может, разрешишь Вилке выходить из квартиры? А то я превращусь в кабана!

Куприн пропустил замечание мимо ушей, но и не стал ругаться Я сочла момент подходящим и робко попросила – Ты бы хоть чуть-чуть рассказал – Нет! – гаркнул Олег, и тут зазвонил телефон. Я потянулась к аппарату – Нет, – вновь рявкнул муженек и сам схватил трубку, но уже через секунду сунул ее мне:

– Тебя, из издательства – Алло, – пролепетала я, – слушаю.

Вот еще одна странность: едва услышу голосок Олеси Константиновны, начинаю ощущать себя котенком, который написал на ковер. Ну почему из моей груди вырывается идиотское прихихикивание, а ноги сгибаются в коленях?

– Виола Ленинидовна, где рукопись? – спросила редактор.

– Э. , дописываю.

– Но срок истек вчера!

– Дайте мне еще две недельки, пожалуйста! Из трубки донесся тяжелый вздох.

– Уважаемая Виола Ленинидовна, «Марко» заинтересовано в работающих авторах. Вот Смолякова, если договорились на восьмое число, седьмого уже тут – Прошу только четырнадцать дней.

– Ладно, – сухо бросила редактор и отсоединилась. Я уставилась в окно. Так! Все ясно, из «Марко» меня выгонят! Книгу не написать! Развязки не знаю, а Олег не расскажет! И просить его не стану В носу защипало. Я попыталась проглотить комок в горле и внезапно заревела в голос. До сих пор плакала лишь от злобы, но сейчас по щекам текли слезы отчаяния!

– Вилка, – бросилась ко мне Томочка, – что случилось? Успокойся!

Но я терпеть не могу, когда меня начинают утешать, я вообще не люблю выглядеть слабой, несчастной, беспомощной маргариткой. Нет, Виола Тараканова сильная! Но слезы лились по лицу, а я неожиданно ляпнула:

– Никогда! Никогда мне не стать знаменитой писательницей!

В тот же момент я разозлилась на себя до зубной боли. Вот нюня! Нечего рыдать на глазах у всех! Пытаясь справиться с истерикой, я понеслась в ванную, на бегу услышав укоризненный возглас Томочки:

– Олег! Как тебе не стыдно!

Примерно через час, умытая и внешне спокойная, я вернулась в гостиную, где домашние продолжали смотреть телевизор Надеюсь, у них хватит ума, чтобы не лезть ко мне, пусть наслаждаются фильмом по Агате Кристи.

Но Олег мигом щелкнул пультом, экран погас.