Когда людям нужна помощь, они взывают к богам. Когда богам нужна помощь,...
Молодой талантливый драматург Макс Диллон признан публикой и избалован...
В Москве извечная вражда между жандармами и «охранниками» до некоторой степени смягчалась единоначалием – и те, и другие подчинялись городскому обер-полицеймейстеру, – но здесь у обитателей зеленого дома имелось некоторое преимущество: обладая более мощной агентурной сетью, они лучше, чем их синемундирные коллеги, были осведомлены о жизни и настроениях большого города, а для начальства кто осведомленней, тот и ценнее. О некотором превосходстве Охранного косвенно свидетельствовала и сама дислокация Отделения – в непосредственной близости от резиденции обер-полицеймейстера, только пройти закрытым двором из одного черного хода в другой, а с Малой Никитской до полицмейстерова дома на Тверском бульваре было не менее четверти часа быстрого ходу.
Однако из-за затянувшегося отсутствия главного полицейского начальства хрупкое равновесие между Малой Никитской и Гнездниковским нарушилось, о чем Эрасту Петровичу было хорошо известно. Поэтому инсинуации Сверчинского в адрес подполковника Бурляева и его подчиненных следовало воспринимать с известной долей осторожности.
Фандорин толкнул неказистую дверь и оказался в темноватой передней с низким, потрескавшимся потолком. Не задерживаясь, статский советник кивнул молчаливому человеку в штатском (тот ответил почтительным поклоном) и по старинной витой лестнице поднялся на второй этаж. Смольянинов, придерживая шашку, грохотал следом.
Наверху обстановка была совсем иная: широкий светлый коридор с ковровой дорожкой, деловитый стук пишущих машин из-за обитых кожей дверей, на стенах бонтонные гравюры с видами старой Москвы.
Жандармский поручик, видимо, оказался на враждебной территории впервые и оглядывался с нескрываемым любопытством.
– Посидите тут, – показал ему Эраст Петрович на ряд стульев, а сам вошел в кабинет начальника.
– Рад вас видеть в добром здравии! – подполковник выскочил из-за стола и с преувеличенным оживлением бросился жать гостю руку, хотя они расстались каких-нибудь два часа назад, и статский советник, кажется, не давал ни малейших оснований тревожиться о своем здоровье.
Фандорин бурляевскую нервозность истолковал в том смысле, что подполковнику неудобно за давешнее арестование. Однако все положенные извинения были многословнейшим образом высказаны еще на вокзале, поэтому к досадному эпизоду за исчерпанностью темы чиновник возвращаться не стал, а сразу перешел к существенному.
– Петр Иванович, вчера вы докладывали мне о предполагаемых мерах по устроению б-безопасности визита генерал-адъютанта Храпова. Ваши предложения я одобрил. Сколько мне помнится, вы выделили двенадцать филеров для встречи на вокзале, четверых, одетых извозчиками, определили в уличное сопровождение и еще две бригады по семь человек назначили для патрулирования окрестностей особняка на Воробьевых горах.
– Точно так, – осторожно подтвердил Бурляев, ожидая подвоха.
– Осведомлены ли были ваши филеры о том, что за персона п-прибывает?
– Лишь старшие каждой из бригад – всего четыре человека, исключительно надежные.
– Та-ак. – Статский советник закинул ногу на ногу, отложил цилиндр и перчатки на соседний стул и небрежно поинтересовался. – Надеюсь, вы не забыли сообщить этим ч-четверым, что общее руководство охраной возложено на меня?
Подполковник развел руками:
– Никак нет, Эраст Петрович. Не счел нужным. А что, следовало? Виноват.
– И что же, никто кроме вас во всем Отделении не знал, что встречать генерала поручено мне? – стремительно наклонился вперед Фандорин.
– Знали только мои ближайшие помощники – коллежский асессор Мыльников и старший чиновник для поручений Зубцов, а более никто. В нашем заведении лишнего болтать не принято. Мыльников, как вам известно, заведует филерской службой, от него утайки быть не могло. А Сергей Витальевич Зубцов – самый толковый из моих работников, он в свое время и разработал схему «Встреча Пэ-Пэ-эР». Это, можно сказать, его профессиональная гордость.
– Какая-какая встреча? – удивился Эраст Петрович.
– Пэ-Пэ-эР. «По первому разряду». Такая служебная терминология. Мы ведем негласное наблюдение по разрядам, в зависимости от количества задействованных агентов. «Слежка по второму разряду», «Арестование по третьему разряду» и прочее. «Встреча по первому разряду» – это когда нужно обеспечить безопасность особы первого ранга. Вот, например, две недели назад австрийский наследник приезжал, эрцгерцог Франц-Фердинанд. Тоже тридцать филеров было задействовано: двенадцать на вокзале, четыре в пролетках и дважды по семь вокруг резиденции. А «высший разряд» бывает только для его императорского величества. Все шестьдесят филеров работают, и из Петербурга еще Летучий отряд прибывает, не считая дворцовой охраны, жандармерии и прочего.