7  

Алик молчал. Он присел на пень и со страдальческим видом принялся рассматривать свою босую ногу. Жаль было сандалия. Только позавчера дед принёс из сельмага. Жёлтые, с блестящими пряжками и такие лёгенькие! Не слыхать на ноге… Алик вздохнул. И чего было бежать! Горбун… Откуда он мог взяться, тот горбун? Просто, видно, лежит в воде коряга. Вода поколыхивается слегка, вот кажется, что он шевелится…

— А видали, какая у него голова? — вспоминал Валерка. — Во-о! И волосы во все стороны…

— А нос! Ты заметил, какой у него нос? Вот такой! — Лёня приставил к лицу кулак. — Сперва тонкий, а на конце — как картошка.

— Никакого горбуна там не было! — сказал наконец Алик. — Сами мы всё выдумали. Просто показалось.

— Всем троим? — удивился Лёня.

— И десятерым может померещиться. У страха глаза велики, — проворчал Алик и снова посмотрел на свою босую ногу.

— А вот и неправда! — горячо возразил Гуз. — Помнишь, как он глянул на нас?

Алик долго молчал, потом улыбнулся и предложил:

— Хотите, я сейчас вернусь на озеро?

— Что ты! — испугался Лёня.

— А вот и слабо! — выкрикнул Валерка. В нём вдруг проснулось утреннее настроение.

— Слабо?

— Слабо! Сто раз слабо!

— Эх ты! На, держи!

Алик отдал Валерке свою корзинку с ягодами, которых осталось меньше половины, повернулся и исчез в кустах. Валерка и Лёня остолбенели.

— Да… что ж ты молчишь?! — наконец спохватился Лёня. — Зови его! Верни!

— А-а-лик!!! — не своим голосом завопил Валерка. — Верни-и-ись!

— И-и-сь! — откликнулась пуща, и всё вокруг замерло, будто онемело. Даже осина, возле которой стояли Валерка и Лёня, перестала дрожать, насторожилась, словно и она ожидала чего-то недоброго…

Голубая лодка и человек в шляпе

Лёня и Валерка не на шутку растерялись. Сколько они ни звали, Алик не откликался.

— А может, он пошутил и спрятался где-нибудь здесь? — высказал догадку Лёня. — Давай поищем.

Облазив все ближние кусты, ребята ни с чем вернулись на поляну. Тогда Валерка взобрался на самую верхушку росшего неподалёку дуба. Но дуб был не так высок, чтобы с него можно было увидеть Чёрное озеро, его крутые берега. Раздосадованный и злой на самого себя, Валерка слез с дуба и сел на трухлявый пень. Лёня, прикусив нижнюю губу, устроился рядом, на траве.

Пролетел самолёт. Лёгкая тень его скользнула наискось поляны и исчезла. Вновь стало тихо и тоскливо.

Заставила ребят очнуться песня. Она взлетела неожиданно громко где-то совсем рядом. Оба вскочили на ноги, оглянулись. По реке плыла красивая голубая лодка. В лодке сидел мужчина в синей вылинявшей майке и помятой серой шляпе. Он лениво взмахивал вёслами и во всю силу своих, должно быть, богатырских лёгких тянул:

  • О-ой, ре-еченька-а, ре-еченька-а,
  • Что-о же ты непо-о-олная-я?
  • Лю-ли, лю-ли, лю-у-ли-и,
  • С бе-е-режко-ом не ро-овна-ая-я?

Лёня и Валерка стояли и не знали, что им делать. Лодка плыла в их сторону. Может, спрятаться?

Но человек в лодке уже заметил их. Он оборвал песню, выпрямился во весь рост и спросил:

— Эй, хлопцы! Вы из какой деревни?

— Из Заречья, — поспешил ответить Валерка.

— А старого Войтёнка здесь не видели?

— Нет, не видели.

— Вот старая перечница! — пробормотал человек. — Условились тут встретиться, а он не пришёл…

Мужчина налёг на вёсла, и спустя минуту лодка мягко ткнулась носом в песчаный берег.

— Грибы собирали или ягоды? — легко выскакивая на песок, поинтересовался незнакомый.

— И грибы и ягоды.

— Замечательно! Вот вы меня и угостите ягодами. Идёт?

Валерка подставил свою корзинку, а сам отодвинулся в тень берёзы. Человек снял шляпу, запустил в корзинку руку и спросил:

— Рукав коза сжевала?

— Да нет, — смутился Валерка. — Это я сам, за сук зацепился…

— Значит, быть бане дома. Вечером приду с лёгким паром поздравить, — серьёзно пообещал мужчина и набил рот ягодами.

Валерка с интересом смотрел на него. Он узнал мужчину. Это был Николай Николаевич Казанович, двоюродный дядя их одноклассницы Вали Казанович. Валя рассказывала, что он работает в Академии наук, печатает в журналах очерки и рассказы о родной природе.

Среди Валеркиных знакомых никогда не было ни учёных, ни писателей, и ему казалось необычным и приятным, что такой известный человек сидит рядом с ним на поляне и ест ягоды из его корзинки.

  7  
×
×